может что-то случиться или она куда-то там денется. Он
бежал , не раздумывая , глядя как она несется по высокой
траве, подсушенной солнцем, и подпрыгивает , заигрывая с
небольшими белыми бабочками. Одышка совсем не
беспокоила его, не то, что раньше; внезапно Феликс ощутил, что его настигло никогда не испытанное ранее счастье … И
одновременно с этим – какая-то дикая , невыносимая грусть.
―Странно, – подумал Феликс, – какое-то несчастное счастье.
Так не бывает!‖ Он сделал еще несколько шагов и,
зацепившись за корягу, неловко упал лицом в траву…
* * *
Дверь скрипнула, но никто даже не пошевелился. Доктор
и Марья Иванна боком вошли в палату. Они подошли к
крайней койке и сразу уставились не на неподвижное грузное
тело, опутанное разноцветными проводами, а на экран
задвинутого в угол прибора.
– Видите? – сказал доктор. – Прямая линия. Мозг умер.
16
– Будем отключать, Петр Сергеич?
– Еще вчера надо было, – пробормотал доктор, думая о
своем. Вчера вечером соседи сверху залили квартиру, обои
все отстали, паркет стал дыбом. Гостей теперь надо
отменять! Какое свинство...
– А что, Петр Сергеич, если мозг умер, значит, душа уже
отлетела? – робко спросила Марья Иванна, пользуясь
случаем, чтобы расширить свои познания.
– Души нет, Марья Иванна! – отозвался доктор, не желая
вступать в спор с необразованной женщиной. – Вещи его, кстати, соберите.
– Какие вещи, Петр Сергеич! Вы же помните – его на
остановке нашли, снегом присыпанного. В карманах – земля
с травой…
– Глупости, – сказал доктор, – какая может быть трава?
Сейчас же зима.
2012
17
СТРАХ
Это было время, когда взрывались дома и люди боялись друг
друга еще больше, чем теперь. В метро каждые две минуты
объявляли: ―Просьба незамедлительно сообщать обо всех
подозрительных лицах и предметах.‖ И мое лицо тоже
показалось кому-то подозрительным, но об этом как-нибудь в
другой раз…
И вот тогда-то и произошла история, которую я хочу вам
рассказать. Я , кажется, простудился и отправился в местное
лечебное заведение. Был вечер, и в районной моей
поликлинике было почти безлюдно. Только в конце коридора
под тусклой лампочкой сидел странный дядька перед
кабинетом моего доктора. Он читал, не отрываясь, какую-то
дурацкую газету. Кепка почему-то сползла ему на лоб. На
меня он даже не поднял глаз.
И вот, вообразите себе. Пустынный длинный коридор. За
окном – сумерки. Тишина. Все кругом пронизано
одиночеством. Тихие грустные звуки из кабинета доктора.
Дядька, неподвижно читающий газету.
