Реувен Тамир вместе с группой своих друзей взломал киоск, в котором днём продавались кондитерские изделия и прохладительные напитки. Когда они начали раздавать пирожные, появился разъярённый владелец киоска. Но поняв, что в такую ночь не приходится думать о деньгах, он начал помогать раздавать свои запасы. В этот момент мимо пронеслась толпа людей, неся на плечах еврея — офицера полиции и громко крича:
— Он будет нашим первым министром полиции!
Тамир улыбнулся: этот полицейский был его отцом.
Открылись рестораны и бары — владельцы веселились не меньше посетителей. Директор винного магазина «Кармиэль Мизрахи» выкатил на улицу Бен-Йеҳуда бочку красного вина и стал угощать всех подряд. На улицах Меа-Шеарим — квартала религиозных ортодоксов — юноши из ешиботов и бородатые раввины стояли с бутылками коньяка в руках, чокались и кричали «Лехаим!». Водители кинулись к своим автобусам и стали возить людей с окраин в центр города. К двум часам ночи центр Иерусалима кишел людьми, ошалевшими от радости.
На всех углах счастливые юноши и девушки плясали хору или, взявшись за руки, ходили по улицам и пели «Хатикву». Звучали старые сионистские песни на иврите, русском, чешском, польском, немецком, венгерском и других языках. Незнакомцы обнимались друг с другом. Ури Коэн, студент-биолог Еврейского университета, целовал каждого встречного на пути от своего дома до центра города.
Ко всеобщему веселью присоединились даже англичане. На улице Короля Георга V Яаков Соломон со страхом увидел, что навстречу ему движется британский броневик. Яаков похолодел.
Он был солдатом Ҳаганы и находился на дежурстве; на бедре у него висела сумка, в которой лежали пистолет и ручная граната; если бы его сейчас поймали, он вполне мог заработать пожизненное заключение в британской тюрьме. Пока он лихорадочно размышлял, что ему делать, группа каких-то юношей кинулась к броневику и стала обнимать британских полицейских. Ошеломлённые англичане смущённо улыбались и отвечали на объятия. «Впервые, — подумал Яаков, — евреи сходят с ума от радости, а англичане спокойно к этому относятся».
Радость евреев была столь заразительна, что некоторые англичане выворачивали карманы и бросали пригоршни шиллингов в ящики для пожертвований Еврейского национального фонда, а потом радостно прикалывали к лацканам мундиров бело-голубые сионистские значки. Рабби Эзра Шпицгендер предложил какому-то англичанину глоток коньяку.
— Да здравствуют евреи! — завопил англичанин и залпом проглотил добрую треть бутылки.
