Но она и сама оборвала разговор, принялась угощать его, ухаживать за ним, изображая любящую жену, наконец-то дождавшуюся мужа и стремящуюся доставить ему максимум удовольствия. И он невольно подчинился и этой милой игре.
И весь уик-энд был чудом: с лыжами, с долгим сидением у камина, с ласковыми словами, с веселым ужином около полуночи.
Утром он проснулся оттого, что она пристально и даже сурово разглядывала его лицо, сидя возле кровати на низеньком стуле. Она была уже одета по-городскому, и он невольно взглянул на часы. Было десять.
— Что ты так смотришь на меня?
— Хочу понять.
Нагнулась, поцеловала долгим поцелуем, выпрямилась, пошла к двери.
— Поторопись к завтраку!
Он торопливо побрился и вышел в столовую.
Сейчас она была задумчивой, немного грустной. Он подумал: «Жалеет о разлуке!»
После завтрака она сказала:
— Ты можешь остаться на весь день. Я позвоню Свенссонам, чтобы они захватили тебя на своей машине.
— Нет, я поеду с тобой.
— Спасибо.
Убрала посуду, приготовила свой чемодан. Владимир изредка ловил ее задумчивые взгляды. Потом присела к пустому столу, положила подбородок на ладони, долго смотрела, вдруг спросила:
— Что тебя интересует в Германии?
— Ты хочешь быть моими глазами?
— Нет, твоей душой! — ответила она слишком серьезно.
Он подумал: больше ты никому не можешь довериться! Любимый человек — это и есть твоя душа. Ты знаешь ее душу, почему же ты полагал, что она не узнает тоску твоей души? Господин Арвид Масон — не столько ее отец, сколько твой противник. А она — твоя порука и твоя защита. Пусть она будет твоими глазами и твоей душой, может быть, ей будет даже легче жить.
— Почему ты молчишь? — спросила она.
— Я думаю. То, о чем я могу попросить тебя, опасно…
— А ты думаешь, что состоять в Сопротивлении не опасно? Я ведь не знала, кому помогаю. Предыдущая группа на нашей станции Скрытой Дороги осенью прошлого года приняла английского летчика и переправила его в Исландию. А через неделю он оказался в Берлине и выдал всех, кто ему помогал. Они получили по десять лет тюремного заключения!
— Надеюсь, что их освободят значительно раньше…
— Ты убежден в этом? — строго спросила она.
— Дорогая моя, за нашими плечами не только наша сила и сплоченность, но и наша история! И разве вы, работающие в Сопротивлении, не видите этого?
— Мне кажется, что многие участники Сопротивления действуют по странному принципу: болеют за слабую команду.
— А ты?
— Я болею за тебя… Но это только поможет мне выполнить твою просьбу!
