— Вижу, ну и что?
Перекрестив лоб и грудь, Август секунду целится и стреляет.
Красный осиновый лист как срезало, ветка покачивается. Выстрел в яблочко, неслыханная удача, Хендрик прямо рот разинул. То, что Август попал, молниеносно выстрелив, было невероятным чудом. Ну а то, что он дважды осенил себя крестным знамением, произвело, может быть, даже еще большее впечатление — это было пугающее зрелище, колдовство, да что там, обращение за помощью к самому нечистому. Тут Осе была бессильна.
Август смотрит на парня:
— Со мной шутки плохи!
— Да…
— Иди-ка встань у осины, и я сделаю отметку на твоем ухе!
— О нет! О нет! — причитает Корнелия.
У Хендрика зуб на зуб не попадает:
— Я вовсе не хотел… и в мыслях не было… никогда… я только так говорил…
— Пошел отсюда! — командует Август.
Корнелия вскакивает и, уцепив парня за руку, убегает с ним без оглядки.
На шхуне от кормы до бака все заперто, предосторожности ради… но как могло статься, что Гордон Тидеманн отдал такое распоряжение? Чтобы он — и заподозрил родную мать? Да нет же, для этого у него не было никаких оснований, мать всего-навсего поднялась на борт поглядеть что и как. Зато у самой у нее несколько дней кряду душа была не на месте: она хватилась пояса, если она позабыла его в каюте, то он там так и лежит, а каюта заперта. Вот вам и улика, и повод для сплетен.
Подняться на борт еще раз и поискать нельзя уже, а спрашивать Подручного, не нашел ли он пояс, — неловко. Положение невыносимое! Ну что бы Подручному взять и самому обронить словечко, она готова была облегчить ему задачу, улыбалась, заговаривала с ним, но он молчал. Ничего не поделаешь.
На шхуне все заперто, в одночасье, старой хозяйке дорога туда заказана. А тем самым заказано и нечто другое. Она действительно была еще молода и душою, и телом, ей было радостно, оттого что она снова причастна к жизни, и, хотя она еще не перешагнула опасный возраст, у нее доставало отваги идти на риск.
Всякий раз, когда надо было коптить лосося, ее звали на помощь. Это работа ответственная, ибо товар — деликатный, требующий особого дыма и в нужном количестве. Без старой хозяйки в коптильне было не обойтись.
Но точно так же нельзя было обойтись и без цыгана, Александера, так что они представляли собой незаменимую пару. Мало того что он мастерски ловил в море лосося, он еще мастерски его и разделывал, солил и распластывал. Работник Стеффен пробовал, но у него получалось не так. Когда же все было готово, Александер забирался на крышу, и подвешивал тушки ровными рядами внутри дымохода, и по-особому накрывал. У Стеффена и это не получалось, однажды он опустил лосося в самый жар. Нет, это целое искусство.
