Он отправился к новому жилищу Тобиаса. Корнелии дома не было, никого не было, дом как вымер. Единственным живым существом была лошадь, ходившая неподалеку на привязи. Август окинул дом придирчивым глазом и обошел кругом. В свое время он занимался застройкой Поллена и до сих пор сохранил интерес к строительству. Но здесь перенимать было нечего: углы рублены в лапу, стены голые, щели между бревен законопачены мохом, дерновая крыша. Ни тебе парадного крыльца, ни двери с разноцветными стеклышками.
Он решил было взглянуть на лошадь — собственный его подарок, которого он еще и не видел, — как вдруг заприметил женщину, направлявшуюся от соседней усадьбы в его сторону. Он приосанился и с видом знатока обошел вокруг лошади. Хотел поднять у нее переднюю ногу, но та прижала уши и стала к нему задом.
Женщина подошла ближе, это была Осе, статная, своеобычная, в лопарской кофте, камиках[4] и высокой остроконечной шапке, на шее у нее была повязана шаль, а на поясе висело множество побрякушек. Август не оборачивался.
— Лошади испугался? — сказала Осе.
Он посмотрел на нее, но ничего не ответил.
— Испугался, я ж видела.
— Ничего я не испугался, — возразил Август. — Просто хотел взглянуть на ее копыто.
— А что там с копытом? — спросила Осе и без дальних слов подняла у лошади ногу.
Август, уже не так уверенно:
— Просто я хотел… по-моему, его надо обрезать.
— Это новая лошадь Тобиаса, и ничего в ней хорошего, — сказала Осе. — Прежние хозяева сбыли ее с рук, потому как она лягается. Хочешь поглядеть и на остальные?
— Нет. Но только какого лешего ты встреваешь?
— Ты сюда из-за лошади притащился или у тебя на уме что другое? — спросила Осе.
Чертова баба, она что, думает, он так и будет все это выслушивать?
— Иди-ка к своим сородичам, если тебе невтерпеж помозолить язык, — сказал он в ответ.
Они вместе направились к дому. Август сказал, что там никого нет. Осе пропустила это мимо ушей и зашла вовнутрь. А выходя, сплюнула. Так вот ты из каковских! — подумалось Августу, и он тут же перекрестился. Ему стало боязно, и он перекрестился еще раз. Не обращая на него никакого внимания, Осе села на каменный порожек и стала набивать трубку.
— У меня есть редкостная вещица, — объявил Август и показал ей. — Хочешь, отдам тебе?
— Шиллинг? С ушком?
— Это я сам припаял ушко, чтоб можно было носить на шее. Ты такой раньше видела?
— Я много чего видела.
— Это святыня, — сказал Август. — Его окропили в России святой водой. Ну что, хочешь, отдам тебе?
