Гордон Тидеманн:
— Вы ухитряетесь извлекать из этой музыкальной шкатулки куда больше звуков, чем в ней есть.
— Эта музыкальная шкатулка меня вполне устраивает, — ответила, вставая из-за фортепьяно, фру Хаген. — К тому же она такая красивая: посмотрите только на эту лиру, на инкрустации!
— Я слышал, вы учились в Берлине?
— Да, очень непродолжительно.
— Довольно долго, — поправляет ее муж, почтмейстер.
— Но никаких вершин я не достигла.
— Еще как достигли! — заключает со своего места аптекарь.
— Фру Хаген преподает, у нее есть ученики, — оповестила собравшихся фру Юлия.
— Да у меня их всего несколько, — признается фру Хаген, которая все время пытается себя умалить.
Почтмейстер объясняет:
— Она начинала как певица, но потеряла голос.
— О! И он к ней так и не вернулся?
— Нет. Это произошло во время пожара. Ее успели вытащить через окно, но она простудилась.
— Ну, не такой уж и большой у меня был голос, — замечает с улыбкой фру Хаген. И, повернувшись к аптекарю, спрашивает: — Вы не захватили с собой гитару?
— Я не смею появляться с ней в вашем присутствии.
— Но я же вас уже слышала.
— Да. При обстоятельствах, кои могут мне послужить оправданием.
— Хм! — саркастически хмыкает адвокат.
— А вы, адвокат, помолчите!
— Ха-ха-ха! Никогда еще меня не лишали слова, какое бы дело ни разбиралось.
— Так-таки никогда?
— Да, я выиграл даже то дело, на которое вы намекаете.
Хольм:
— Выиграл дело! Норвежские законы позволяют зарабатывать на хлеб даже адвокатам.
Слушая их перепалку, судья добродушно посмеивается: эти двое не могут, чтобы не нападать друг на друга. В это время возвращается докторша, и он спрашивает:
— Ну что, фру Лунд, лазили ваши ребята на мачту?
— Они на рыбалке.
— Конечно, подыскали себе очередное смертельно опасное занятие! — поддевает жену доктор.
— Опасность подстерегает все стези наши, — процитировала набожная супруга адвоката.
— А вот мой муж не верит, что с мальчиками может что-то случиться, — объясняет фру Лунд.
Доктор покачивает головой:
— Да, теперь я уже не в счет, теперь для нее на всем свете одни только мальчики и существуют!
Все смеются.
— Между прочим, — говорит доктор, — если у вас зябнут ноги, значит, у вас жар и головная боль. В любом случае это смерть.
— У-у! — поежился кто-то. — Смерть!
— Да, которую все мы желаем избежать, — изрекает как некую мудрость адвокат Петтерсен. — Это так естественно.
Доктор:
— Так уж и естественно?.. У меня сейчас при смерти один девяностолетний старик, только умирать он не хочет. Выглядит страшнее некуда, но цепляется за жизнь. Лекарства, компрессы, еда. Он до того безобразный, грязный и немощный, от него ничего уже не осталось, а вот лежит же у всех на виду. Умирающий зверь, тот хотя бы прячется.
