Плохо одетые, жалкие старые люди запомнились мне как примета советского времени. Прилично одетых стариков я никогда не встречала, то есть чтобы у них была новая, красивая, качественная одежда и обувь – я такого не видела. Мы, дети, презирали бабушек и дедушек. Став взрослой и прожив половину жизни, я спросила у психолога, почему мы так гадко поступали. И получила вот какое объяснение: дети любят все красивое, сказочное, яркое и интересное, а все унылое, тоскливое, жалкое и убогое не любят и связывают это с ведьмами, кощеями и лешими. Ах, это действительно было так! Сколько раз мы кричали вслед какому-нибудь несчастному дедушке с разросшимися бровями: «Леший! Иди в свое болото!», а бабушкам кричали: «Баба-яга! Где твоя ступа?»
О том, почему старые люди выглядят как нищие, мы не думали. Нам казалось, что все старички и старушки такие тоскливые и убогие. От старых людей плохо пахло, они редко улыбались. Они ворчали, шипели, шаркали ногами и сутулились. У них были очень некрасивые и даже страшные руки и ногти. И они, конечно, не любили нас, детей. Относились к нам всегда недоверчиво, подозрительно, держались грубо. Еще бы! Они ждали от нас неуважения, пакостей и гадостей. Разве могли они нас любить, если мы их не любили?
Я хорошо помню, что и взрослые люди проявляли к старикам мало почтения. В нашем городе никто не оказывал особого внимания бабушкам и дедушкам. Никакие их заслуги, трудовые и воинские, и никакие ордена и медали не могли заставить наших горожан пропускать их вперед в очереди, уступать места в транспорте, обращаться к ним в уважительной форме, например: «Не желаете ли, уважаемый дедушка, того или этого?» Наоборот, к ним относились нетерпимо, считали их капризными, выжившими из ума. Большинство людей говорили им «ты», а не «вы». Помню, как мы с мамой ехали куда-то в автобусе. Все места были заняты, и на каждой следующей остановке людей только прибавлялось. Вскоре, как всегда, возникла толчея, а тут еще появилась какая-то бабуся и стала кряхтеть. И тогда двое недовольных дядечек стали кричать на весь салон: «Ты чего, старая, под ногами вертишься? Чего забыла? Ты должна на печи лежать, а не костями здесь трясти!» Многие пассажиры поддержали этих дядечек. Стали говорить: «В самом деле, зачем ты, бабуся, выбрала такое время, когда люди с работы едут? Чего дома не сидится? Из ума выжила?» Помню, моя мама ничего не сказала. Ей было все равно. Вероятно, это считалось нормой. Люди были издерганы неважной работой общественного транспорта – ведь в автобусах нашего города в те времена было не протолкнуться. Если удавалось занять место на сиденье, это расценивали как большую удачу. И, конечно, было досадно и неприятно уступать это место кому-то другому. Женщины свои места не уступали никому и никогда, даже инвалидам и беременным. Решительно. Мужчины если и действовали как джентльмены и рыцари, то редко.
