Наши соседки действительно написали письмо маминому начальству. Но из этого ничего не вышло. Мамин начальник отдал это письмо маме. Мы его читали и смеялись. Его написала тетя Оля. Она рассказывала, что наша мама «спекулянтша» и расхитительница, позорит советскую железную дорогу, обирает пьяных пассажиров, приторговывает водкой, сладостями, а использованные комплекты постельного белья гладит утюгом и снова пускает в продажу. Потом тетя Оля, тетя Света и тетя Алена написали в милицию, в прокуратуру и даже в народный суд, но и это ни к чему не привело.
Того мужчину, который побывал у нас, звали дядя Коля. Он тоже работал на железной дороге. Однажды мама снова вернулась из поездки вместе с ним. И мы опять пошли с Сашей гулять во двор. После этого тетя Оля, тетя Света и тетя Алена вспомнили обо мне и стали мне вредить. Они сыпали в нашу молочную кашу соль или соду и ее невозможно было есть. Или вдруг кто-то из них принимался кричать на всю квартиру о краже. В нашу дверь грубо стучались, и меня вызывали в коридор и велели следовать в кухню. Нас с братом обвиняли в воровстве еды. Будто бы мы крадем мясные консервы, котлеты, сладкое, потому что наша мама часто в отлучке и о нас, своих детях, заботится лишь тогда, когда приезжает. А в другие дни, когда ее нет, мы голодаем. И поэтому вынуждены воровать. На крики из комнат выходили бабули и тоже ворчали: «Да, они воры, воришки, подлые дети, гадкие!» Тетя Света и тетя Алена устраивали обыск в нашем кухонном шкафу и находили там свою еду. После этого они кричали: «Позор! Мы расскажем всем в нашем доме, какая тут проживает семейка!»
Они хотели, чтобы мы жили в страхе перед ними и постоянно оправдывались и просили прощения. Но я ни разу не испугался. Я действовал, как научила меня мама. «Делай вид, что тебе все равно, – говорила она. – Будь тверд и стой на своем: «Чужого не брал, поскольку не имею такой привычки». И ни в коем случае не спорь и не оправдывайся».
Она предвидела все эти выдумки о краже еды. И научила нас с братом не бояться криков наших соседок. Говорила нам: «Плохие люди есть везде и их много. Главное – не тратить на них свои нервы».
Тетя Оля ждала маминого приезда больше, чем мы с братом. Вышагивала в коридоре, как часовой. Поглядывала на часы. Нервно курила. И вот мама появлялась, и раздавались крики: «А! Вот каких ты воспитала сыночков, Наташечка! Воришек! Кража на краже! Стоит отлучиться – по чужим шкафам шастают! В кастрюли заглядывают и тащат, тащат будто свое! Мазурики! Всем расскажу, и в первую очередь твоему ухажеру – пусть знает, с кем связался! Сам убежит отсюда как ошпаренный!» Тетя Света и тетя Алена были рядом и кивали. А моя мама только улыбалась. И говорила: «Ах, извините, мне некогда. Потом как-нибудь расскажете, чем там ваше кино кончилось. В другой раз, ладно?» А иногда обращалась к тете Оле: «Странная ты все-таки тетечка. Тебе бы на аккордеоне выучиться. Тогда скука-злодейка и уйдет!»
