Я был еще только второклассник, а тетя Алена уже спрашивала меня, целуюсь ли я с девочками, и о какой из них мечтаю ночью под одеялом. Она почти орала: «Чего краснеешь? Чего засмущался?» Хотя я уже давно не краснел и не смущался. Однако если я попадался тете Алене в ту минуту, когда рядом никого не было, она меня ни о чем не спрашивала и даже не замечала. Ей было неинтересно разговаривать со мной без свидетелей. Но вот возникал еще кто-нибудь из соседей, и тетя Алена громко объявляла: «Штаны нижние не забыл надеть? А то женилку отморозишь, и не с чем будет в женихи записываться!»
Когда я стал взрослым, я понял, почему эта дама так странно себя вела. Ей не повезло с мужчинами. Она была одинока. И она мстила мужчинам через меня – маленького мальчика, а потом подростка, потому что я был самый старший представитель мужского пола в нашей квартире, ежедневно попадающийся ей на глаза. Муж ее отбывал длительное наказание за какое-то преступление. Дети тети Оли и тети Светы приезжали один раз в неделю. Поэтому доставалось мне. Жаловался ли я маме? Нет, я жалел мамочку. Она ничего не знала. Она уезжала и приезжала, привозила нам подарки и всегда говорила мне, что я ее спаситель и покровитель, потому что остаюсь за старшего. Ну как можно было ее подвести и огорчить? Совершенно невозможно.
И вот, когда мы с мамой понесли корыто, наши соседки вдруг уставились на мою маму и сделали недовольные гримасы. «Это что за конь в пальто приходил, Наташечка? – спросила Тетя Оля. – Твой ухажер? Нехорошо. Непорядок. Поэтому вот что: не вздумай устраивать здесь дом свиданий. Поняла? Не позволю. А то еще начнут ходить сюда всякие сомнительные личности… И вещи будут пропадать. А у нас тут старые люди болеют, страдают, мучаются и в покое нуждаются. Понятно? Делай выводы, милая. Соблюдай порядок и всеобщее уважение».
После этих слов – «всеобщее уважение», мама рассмеялась. Мы поставили корыто на пол. Мамочка уперла руки в бока. «Ну и ну, – сказала она. – Держите ее, девчонки, а то она сейчас лопнет от зависти. Ты, Оленька, не завидуй, так как это нехорошо. Таблеток выпей каких-нибудь успокаивающих. Книжку почитай мудрую. В музей сходи, в картинную галерею. Выспись как следует. Со скакалочкой попрыгай. И полегчает!»
Я, конечно, не понимал этих странных речей взрослых. Ведь мы, дети, никогда не изъяснялись так сложно. Однако я их запомнил. И потом, повзрослев, я догадался, какой они имели смысл. Моя мама разговаривала с тетей Олей на том языке, который был этой женщине понятнее всего. Мама не давала себя в обиду и заявляла о своем праве действовать самостоятельно. Тетю Олю это взбесило, она покраснела, потом побледнела. «Ну, мы еще посмотрим, кто тут правила устанавливает!» – воскликнула она и удалилась к себе, откуда тут же донеслись ее громкие упреки.
