В эти минуты, когда я приближаюсь к своему дому, я знаю, что в моем подъезде уже собралась компания шестнадцатилетних, и мне придется протискиваться между ними, потому что привычки вскакивать и пропускать женщин у них нет. Эти парни нехотя дадут дорогу лишь детской коляске да крупному и крепкому мужчине. Они не добрые и не вежливые, и у всех у них унылые лица. Впрочем, понятно отчего: им некуда деться.
Это одинаково плохо одетые, не имеющие карманных денег, проживающие в коммунальных квартирах юноши. Они учатся в ПТУ, носят убогие юношеские пальто, некрасивые, невзрачные кроличьи шапки, мятые брюки и поношенную обувь.
Они выросли в одной комнате с отцом и матерью и не знают, что такое собственная комната и уединение. Им некуда пойти. Я знакома с преподавательницей физики из ремесленного училища, что на соседней улице, где эти парни учатся на штукатуров, маляров и облицовочников, и она высказалась о них вполне определенно: «Растет злое, жадное и недовольное поколение, ненавидящее труд, стремящееся лишь к выгоде и быстрым деньгам». Простые, понятные и вместе с тем страшные слова. Однако я ничуть этому не удивилась. Ведь я вижу этих юношей почти каждый день, слышу их злые, бранные, страдальческие речи и тоскливые, однообразные песни под гитару, которые, как ни странно, про любовь.
Из-за этих мальчиков с неухоженными, разросшимися волосами наш и без того унылый подъезд превратился в грязное, прокуренное, заплеванное место. Наши агитационные художники изображают советскую молодежь розовыми, мускулистыми, плечистыми, здоровыми молодыми людьми с крепкими шеями и подбородками, с чистой кожей, с добрыми глазами, и я в 16 лет была влюблена в этот образ советского юноши. Но я никогда не встречала ничего подобного наяву, в действительности, а теперь, протискиваясь по вечерам через компанию советской молодежи, я вижу жалкое зрелище.
Эти совсем еще молодые советские люди живут очень плохо, судя по их внешнему виду. А судя по их речам, они ненавидят нынешнюю советскую действительность, которую хорошо знают, и ненавидят именно потому, что хотят жить лучше. Это суть их претензий: жить лучше, чем родители. До нас, жителей подъезда, доносятся их рассуждения о том, что все вокруг хотят их обмануть, облапошить, надуть, и в первую очередь государство в лице наставников и преподавателей. Наставники и преподаватели учат молодежь тому, что главное в жизни – хорошо трудиться, и тогда придут и почет, и слава, а эти мальчики возмущаются: «Ложь, ложь и ложь!» Они судят по себе, по своей нищенской одежде, по затхлым, неуютным коммунальным квартирам, где они выросли, по своим пустым карманам и вообще по тому, что в сущности они живут в беспросветной бедности, как неудачники.
