— Спокойной ночи, — сказал Этуотер.
— Спокойной ночи, — сказал мистер Наннери. — Спокойной ночи.
— Старый негодник, — сказала Сьюзан. — Вам надо встретиться с ним как-нибудь в другой раз. Он вам понравится.
Слышно было, как мистер Наннери ввалился в квартиру.
— А по-моему, он очень славный.
— Спокойной ночи, дорогой, — сказала она. — И огромное вам спасибо за ужин.
— Спокойной ночи, — сказал Этуотер.
12.
Узнав Носуорта по быстрой — даже после обеда — походке, Этуотер поспешил за ним, однако догнал его, только когда Носуорт завернул за угол. Увидев Этуотера, Носуорт сказал:
— Я иду на выставку Реймонда Прингла.
— Я тоже.
— Его отца я терпеть не мог. Однажды мне довелось сидеть с ним рядом на званом обеде в Манчестере. Любопытно посмотреть, какие такие картины пишет сынок.
До галереи они дошли вместе. Поклонники живописи Прингла были немногочисленны, но настойчивы; желающих купить его картины собралось меньше, чем хотелось бы самому Принглу, но они были — и набиралось их достаточно, чтобы выставка себя окупала.
— Нет, каталог мне не нужен, — сказал Носуорт похожему на обезьяну старику в униформе, который сидел у входа и при их появлении засеменил им навстречу. Время было обеденное, и галерея пустовала. Директор галереи, молодой человек, сам только что вернулся из ресторана; он стоял посреди зала в черной шляпе и беседовал с какими-то двумя старухами. Этуотер услышал, как кто-то из них переспросил: «Учелло или Утрилло?»[18]. Носуорт быстро переходил от картины к картине и бормотал себе под нос: «О Боже, о Боже…».
Большинство картин Этуотер уже видел, но он рассматривал их вместе с Носуортом; некоторых натурщиц он знал лично, и ему хотелось лишний раз убедиться, что это именно они. Старухи ушли, а молодой человек, директор галереи, снял шляпу и, сев за небольшой столик в углу, начал перебирать вырезки из газет.
— Не сказал бы, что выставка пользуется оглушительным успехом, — сказал Носуорт. — Тем не менее, кое-что, я вижу, уже продано.
— Зал скоро заполнится. Сейчас ведь обеденное время.
Директор галереи скрепил булавкой пачку газетных вырезок и, бросив их на стоящий на столе поднос, широко зевнул, после чего встал и подошел к Носуорту.
— Не знаю, интересуетесь ли вы современным искусством, — начал он. — Современное искусство — забавная штука. Когда видишь картину первый раз, совершенно не понимаешь, что хотел сказать художник. Кажется, что картина висит вверх ногами. А потом, спустя какое-то время, к ней привыкаешь, и ее смысл постепенно проясняется.
