— Откуда вы знаете маклера? — спросил он неожиданно. — И кто он?
Отец молчал. Докурив трубку и спрятав ее под циновку, он спросил в свою очередь:
— Зачем тебе знать о нем, сынок?
— Плохого человека Эсуги не полюбит, — сказал Юсэк, не скрывая ревнивого чувства. — У плохого человека Эсуги жить не будет. Значит, он хороший. Так ли это?
— Богат он, — кивнул отец. — О нем не скажешь, что у него золотая душа, у него — золотая корона. — И он выложил Юсэку все, что знал о Хэ Пхари.
Юсэк воспрял духом. Оказывается, совсем не трудно стать уважаемым человеком! Если сын состоятельного янбани рискнул пойти в Россию за богатством, то ему — бедному рикше — поможет само небо! Золото ослепило глаза Эсуги, иначе она не забыла бы клятвы. Юсэк помнит эту клятву. А она живет в доме богача. Ей приятно в шелковом кимоно. И хозяин, наверное, ей по душе. А может быть, она в самом деле только прислуживает в доме ювелира и верна клятве? А он своей глупой башкой надумал такое, что и жить не хочется.
Узнать правду Юсэк мог только от самой Эсуги. Однако он не спешил встретиться с нею. Каждый вечер он подходил к дому Хэ Пхари и подолгу глядел на окна, прикрытые тростниковыми шторами. Не за дальними морями и высокими горами жила Эсуги. Она была в пяти шагах от него, но увидеть ее было трудно.
Проводив Юсэка, отец достал из деревянного кувшина свой холщовый мешочек, развязал его и, выбрав оттуда несколько медных монет, убрал мешочек обратно в кувшин. А вечером, когда вернулся сын, он показал ему эти монеты:
— Ты погляди, Юсэк, сколько заработала твоя старая кляча! Нет, ты только погляди сюда! Могу спорить, что у тебя нет столько!
— Я ничего не заработал, — сказал Юсэк, устало садясь у порога.
— Ну и не надо. На сегодня хватит и этих монет, — успокоил его старик. — Сбегай-ка в харчевню старика Ли да принеси что-нибудь повкуснее.
Удивляясь щедрости отца, Юсэк принял деньги и скоро вернулся со свертками и чашками. На папсане появилась лапша из крахмальной муки, приправа из жареных крабов, которая пахла так вкусно, что у Юсэка невольно потекли слюни. Старик разделил еду на три равные части и попросил пригласить тетушку Синай. Войдя в лачугу и заметив на папсане еду, соседка не сдержала восторга:
— Я вижу кукси! Клянусь своим дряхлым здоровьем, что сегодня кто-то из вас родился? — Она пригляделась к Юсэку и остановила взгляд на старике: — Не дядюшка ли Енсу?
— Нет, нет, — ответил старик. — Сегодня умерла мать Юсэка.
