– Ты еще про волчьи ямы расскажи, – проворчал кто-то иронично из темного угла.
– Что за ямы? – заинтересовался задремавший было солдатик.
Зыков оживился, получив заинтересованного слушателя:
– А это такая вот страннейшая штука. Научились «чехи» такие ямы делать, что если над ней пройдет рядовой – хоть в полном снаряжении, – ничего не будет. А если офицер или вот наш брат прапор шагнет, то сразу провалится, и уж если повезет, то только руки-ноги поломает, а не повезет, то и сразу насмерть. Там колья и обломки сабель, прутки железные…
Старлей снова завозился на скрипучей койке:
– И что ты городишь, бойца пугаешь.
– А чего ему бояться, он же рядовой. Эт нам с вами бояться надо…
Тут кто-то невидимый в темном углу блиндажа подал голос:
– Я когда из Моздока возвращался, мне знакомый танкист рассказал. Вроде как вокруг Грозного ездит танк-призрак без экипажа, появляется то тут, то там и вступает в бои против чеченцев. Танк этот вроде как еще в первую чеченскую сожгли вместе с экипажем. Вот они теперь и мстят…
– Ну, насчет танка не знаю, – вглядываясь в темноту, ответил старлей, а вот за самолетом-призраком недавно целая охота объявлена была. Оказалось, какой-то левый «кукурузник» по ущельям летал, «духам» продукты и боеприпасы доставлял. Летал низко, радары его то видят, то нет – настоящий призрак.
– Сбили?
– Нет. Видно, понял, что охотятся за ним, и пропал.
Зыков, недовольный, что не он ведет разговор, вмешался:
– Это все фигня! А вот у меня друг фээсбэшник, рассказывал, что почти все пленные «чехи» говорят, будто перед атакой на их позициях появляются старцы в белых одеждах и с кривыми саблями в руках, и если за старцем идти, то ни одна пуля не тронет!
Старлей, громко с подвывом зевнув, снова подал голос:
– А вполне возможно. От наркоты привидеться может не то что старец, а и сам Аллах!
Зыков как бы согласно промолчал, и в блиндаже повисла зыбкая тишина. Маялся огонек коптилки, где-то капало, плавали в сумраке медленные пелены дыма.
Тишина настаивалась, словно чай. Наконец заскрипел койкой старлей. Сказал задумчиво:
– Если бы я сочинял роман, я бы в этом месте написал: «В мертвой тишине откуда-то со стороны дальнего хребта невидимым сверчком прострекотал крупнокалиберный пулемет…»
– В каком месте? – встрепенулся вдруг Зыков.
Немного помедлив, старлей пояснил кратко:
– В жопе!
Зыков помолчал и снова заблестел золотым зубом:
– А вот еще мне полполковника из сорок шестой рассказывал. Шли они колонной из Гудермеса, ну и напоролись на засаду. И вот, значит, лежат за бээмпэшками, перестреливаются. И вдруг этому полполковнику друг кричит: «Уходи оттуда скорее!» Ну, он вскочил, пробежку сделал и закатился в канаву. А в то место, где он лежал, из гранатомета ка-ак жахнет!
