— Он, может быть, спрятался в старой часовне, — сказал Морис.
— Пойдем посмотрим, но следите за тем, куда вы ставите ноги.
Они оба меня обогнали, рассекая палками заросли.
Мы подошли к куску обвалившейся стены, где различался еще дверной проем. Я подумала о Бишели. Действительно ли она существовала? Легенды часто восходят к реальным историям. Возлюбленный Бишели, возможно, был простым бродягой, но отождествив его с оленем, чьи рога и копыта непреодолимо вызывали в памяти образ дьявола, жители деревни, без сомнения, хотели придать эпидемии чумы характер священного возмездия.
Не знаю, по какой цепочке ассоциаций ко мне вернулся образ господина Симона. Взгляд этого мужчины хранил в себе холод камней, тех, что вдруг появляются, словно кости, на всем протяжении черных садов. Дрожь пробежала у меня по спине, похожая на ту, которую я почувствовала накануне, когда застигла за окном его колеблющийся силуэт.
Мальчики добрались до входа в часовню, от которой остались только шаткие стены и наполовину разрушенный остов.
— Его здесь нет, — сказал Морис, осматривая обломки камней и штукатурки, покрывавшие землю.
Справа от часовни ключом бил фонтан. Под колючим кустарником виднелся зев безглазого льва, извергавший поток мутной воды. Мы продолжали кричать и звать, но наши голоса становились все безрадостнее.
Кантен не больше нас преуспел в своих поисках.
— Нужно смириться, Нани. Я прочесал окрестность на пятнадцать километров вокруг. В каждой деревне я наводил справки у фермеров. Я оставил наш номер телефона, и мне обещали дать знать, если станет что-нибудь известно, но, откровенно говоря, я в это больше не верю. Его, несомненно, раздавили, когда он бродил по дорогам.
— Но тогда ты нашел бы его на склоне.
— Не обязательно. Он такой маленький, что его могло отбросить в лесную поросль.
— Теперь тебе нужно отдохнуть. Не думай больше об этом, мы сделали все, что могли.
Утренние поиски нас всех измучили. После того как мы перекусили, я решила отправить весь мой маленький народец на отдых. Именно этот момент выбрал печник, чтобы ввалиться с грохотом во двор. Со своим подмастерьем он начал разгружать тяжелые колосники, которые звонили, как церковные колокола.
Внезапно разбуженный, Кантен спустился вниз, протирая глаза.
— По крайней мере, — сказал он, — мы не будем больше страдать от холода.
Дом превратился вскоре в настоящую строительную площадку. Удары молота заставляли дрожать стены. Мы все укрылись в кухне, куда вскоре к нам заявился печник с выражением лица, которое не предвещало ничего хорошего. Он объявил нам, что обнаружил трещины в трубах, насквозь пропитанных сыростью.
