— Что люди думают об Алане Райвзе?
— Я вообще не думаю об Алане Райвзе, — пожала плечами Кьяра.
Маттиас-флейтист, тонкий как его инструмент, подошел и украл стакан прямо из рук Син: «Мне он нравится». Танцоры единодушно одарили его испуганными взглядами.
— Красивый голос. — Маттиас махнул рукой, показывая на горло.
— Тебя, вообще, кроме людских голосов еще что-нибудь интересует? — поинтересовалась Кьяра.
— Ага, — кивнул Маттиас задумчиво, — но я не могу представить ничего такого, что бы волновало меня столь же сильно.
Сегодняшней темой танцевального шоу для туристов, что готовы остаться и заплатить за ответы демонов, был огонь. Сентябрь принес прохладу, и люди толпились у линии костров, глазея на танцоров, жонглирующих факелами, зачарованные огненными картинами, начерченными в воздухе. Народу собралось больше, чем обычно. Людей привлекало тепло огня.
Ник отдыхал от танцев, сидя на бревне рядом с Аланом. Тот что-то рассказывал Нику и смеялся, жестикулируя. Руки Алана отбрасывали причудливые тени в свете костров.
— Знаешь, что я думаю, — сказала Кьяра после небольшой паузы. — Бери их обоих. Это может быть забавно.
— Они же братья, — вмешалась другая танцовщица, Джонас. — Фу, низость какая!
— Неа, все хорошо, они на самом деле не родственники, — возразила Кьяра.
— Один из них — демон, — тихо сказал Маттиас. — Ничего хорошего.
После такого напоминания воцарилась тишина. Никто не хотел думать о демонах в эти дни, признавать, что только благодаря их невыразимой продажности, Меррис позволила завладеть собой. Думать о том, что таится в глубине глаз Ника, означает, что все они ступили на тонкий черный лед и могут поскользнуться в любой момент. Было бы проще, если бы Син могла ненавидеть обоих братьев. Она ненавидела Ника, но недолго, с момента, как узнала правду о нем до новой, недавней встречи. Куда проще ненавидеть Алана, но Син больше не испытывала ненависти. Не могла.
— Мы заключили сделку с ними, — сказала Син, — а Ярмарка всегда верна своему слову.
Она вспомнила лицо Меррис, и то, как демоны держат свои обещания, но это не остановило её. Сделав глоток воды, настоянной на жар-плоде, Син шагнула к костру, где сидели Алан с Ником. Ник казался наброском, расчерченным углем — прекрасные линии в черно-белом. Алан в свете огня ярко горел червонным золотом. Оба смотрели на идущую к ним девушку одинаково настороженно.
— Подошло время для нашего танца? — Спросил Ник.
— Да, — ответила Син. — Я подумала, может Алан споет для нас?
