«Может, свернули? Но куда ж тогда его?» — тревожился Коля. Весеннее солнце ласковой кошкой терлось об шею, затылок; сквозь уличный шум слышно было, как за спиной, во дворе, курлычут голуби, попискивают воробьи.
Вот, показались! Блестят не по размеру подобранные черные кожанки, висят, болтаясь дулами вниз, как гирлянды какие-то, автоматы. На мгновение вялое покачивание направленных вниз стволов заворожило мальчика; все-таки он собрался с силами и, чуть отскочив назад и поднимая рогатку, оглушительно свистнул (а пока делал, думал — «господи, ну не будут же они стрелять по мне»).
Ппсники на разбойничий свист обернулись, захлопал глазами Юстас…
Коля лихо, навскидку сбил с лопоухого полицейского фуражку и бросился назад, во двор. Лопоухий с ошеломленно-глупым лицом стоял посреди тротуара, его напарник с грозным «Стой, сволочь!» бросился за Колей. Юстас, не будь дурак, помчался, лавируя меж прохожих, по солнечному, многолюдному проспекту. Табличку из рук он так и не выпустил.
Коля несся по пустым, сонным дворам, со страхом и упоением слушая тяжелый топот за спиной. Он напугал одиноко ковылявшую куда-то старушку, успел позавидовать увиденному на мгновение дымчатому коту, гревшемуся у подвальной отдушины, и уже совсем уверился в успехе операции, как сзади гигантским кузнечиком застрекотал автомат.
Коля, повинуясь внушенному боевиками стереотипу, схватился за голову и бросился (порвав штаны и больно ушибив коленку) на асфальт. Тут бы его и застрелили, если бы не тот самый лопоухий полицейский. Он уж догонял напарника, когда тот вдруг остановился, рванул автомат с перевязи, и начал стрельбу.
«Двести восемьдесят шестая! — с ужасом подумал лопоухий, — им по хуй, не посмотрят, что сам не стрелял!»
И он с разбегу бросился на спину коллеге, опрокинув его в асфальт.
Коля услышал сзади непонятный шум, стрельба оборвалась. Он поднялся с асфальта и, не замечая боли в разбитой коленке, без единой мысли в голове, бросился прочь.
Лопоухий же (дослужившийся в дальнейшем до подполковника милиции) до старости лет с удовольствием рассказывал эту историю всем желающим (да и не желающим тоже), неизменно заканчивая рассказ следующим прагматичным выводом: «Вот так-то, один смелый поступок дает толчок карьере на долгие годы!»
— Есть нечего, пить нечего. Денег нет, еще и чуть не расстреляли. И все это, — подчеркнул Коля, — из-за него.
— Не из-за него, — сердито сверкнула глазами девочка.
Была уже ночь, Юстас спал. Разговаривали шепотом.
