— Тебе больно, не так ли, малыш? Ты так сильно хочешь меня, что тебе больно. Не бойся. Я говорил тебе, что позабочусь о тебе, и я это имел в виду. Ты в безопасности со мной. Я сдержу свое слово.
— Это неправильно, — простонала он, изгибая бедра и сжимая их от его пальцев. — Я должна остановить тебя.
Подобно аду.
— Как это неправильно?
Против своего лучшего решения, он поднял свои руки и опустил вниз по кружеву ее трусиков. Как будто он знал, что ее киска намокла. Он провел подушечками пальцев по набухшей складке, покрывая их ее смазкой, скользя вверх и вниз по ее щели.
— Ты хочешь, чтобы я продолжал, девочка Хлоя? Ты так возбужденна, что я практически могу попробовать тебя, — когда его пальцы свободно скользили, он вскрикнула. — Я сделаю всего, о чем ты мечтала, а потом еще что-то.
С тех пор как она нервничает о снятие одежды, он решил вернуть долг. Охватывая свои плечи, он снял футболку через голову. Живой воздух ударил его кожу, охлаждая чувствительную плоть. Он рассматривал требование Хлои вылизать его грудь, дразня его, как она сделала в их снах, но он не сделал этого. Прямо сейчас он мог добавить огня. Она хочет его, но не знает насколько сильно.
Не сейчас.
Он опустил торс так, чтобы их животы столкнулись — светлая кожа столкнулась с загорелой кожей, мягкость смягчила мускулы. Ее сомнения исчезли, ее маленькие кисти рук обхватили его руки. Он не мог предотвратить рык, вырвавшийся из горла, или то, что он толкнул свои бедра к ее. На мгновенье он проникнул в мечты Хлои, где она оставила свою метку на нем. Он был бесполезен для других женщин, заботясь только о своих потребностях. Это было время до того, как они встретились, но он никогда не думал, что это будет так. С ее нежностью и мягкостью в его руках, она доверяет ему, не смотря на то, что не знает, во что ввяжется, когда произойдет спаривание.
— Я начну здесь, — Он дернул ее трусики и джинсы, намеренно скользя тыльной стороной руки по ее горячей киске. — И медленно поднимаясь вверх.
В этот раз она не протестовала, а помогала ему, приподняв бедра. Изысканный изгиб ее живота согнулся, демонстрируя предложение из мышц живота в отличном тонусе. После того как он снял ее ботинки и носки, он принялся за джинсы. Она была такой худой, как он запомнил, ее фигура женщины-оборотня, хотя менее мускулистая, чем многие — гибкая и сильная, изящная и изогнутая в правильных местах.
Он пристально следил за ней, его волк выл от удовольствия от вида светлых завитков. Ее половые губы были опухшие и розовые. Ее плоть блестела в свете из окна, ее клитор свободно пульсировал.
