Хороший. Хороший. Очень хороший.
Друг!
Железный друг. Острый друг. Быстрый друг.
Шипы, клинки, когти!
Блестит. Колет. Режет. Сечет.
Спасай, друг. Не меня, друг.
Её спасай!
* * *
– Баранчай!
Который из двух? Орел-двуглавец? Блестящий слуга?
– Баранчай!
Это мы: я-душа за окном, я-боотур в подземелье. Надрываемся, голосим, хрипим из последних сил:
– Баранчай!
– Спасай! Жаворонка спасай!
– Хватай!
– Улетай!
– Беги!
Перо дедушки Сэркена каменеет над плиткой. Орел каменеет, вцепившись в змея, изготовив клювы для удара. Каменеет Баранчай, взмахнув правой рукой: вместо пальцев – пять узких лезвий. Все – камень: Уот, Жаворонок, крыса в щели, туча в небе. Времени нет, время встало, будто вол перед обрывом, а без времени как двигаться? Куда?!
– Что он здесь делает?
– Кто?
Дедушка мудрый, дедушка улыбается. Он прекрасно знает, кто.
– Баранчай!
– А ты что здесь делаешь? – дедушка отпускает перо. Оно висит над плиткой, не падает. Слов нужных нету, оттого и не падает. – Вот и он – то же самое. Явился с хитрым планом, хотел Сарыновым детишкам побег обустроить.
– И как?
– А ты как? Вот и он так же.
– Почему он мне ничего не сказал?
– А ты бы сказал?
– Я? Конечно! Я бы сразу, еще у нас дома…
– Уверен?
– Ага! Вдвоем легче…
– Вдвоем с боотуром?
– Ну да!
– Хитрый план? «Голову оторву! Руки-ноги…»
– Ну да… Ну нет!
– Вот и он – ну нет. Прокрался в одиночку, смотрит: не спасти…
– Так зачем он тогда меня спасает? Второй раз уже…
– А ты его зачем? В колодце?!
– Так я же не железный!
– Ты не железный. Ты березовый. Чурбан ты, Юрюн Уолан!
Дедушка сердится:
– Чурбан! Дубина стоеросовая…
Если я дедушке так не нравлюсь, почему он меня до сих пор воспевает? Воспел бы по-быстрому, уже и похоронили бы. Баранчая приплел, сказитель… Время стоит, а дедушка его тянет. Вот, стянул с места. Пошло время, побежало, понеслось вскачь. Перо дрожит. Баранчай вздрагивает. Орел содрогается. Всех трясет, корежит; меня – больше всех. Всех – от ярости, меня – от подлости. Я и не догадывался, что в одну воздушную душу столько подлости вмещается. Эй, Юрюн-боотур! Слышишь меня, свою салгын-кут? У тебя еще две души осталось, должны услыхать третью. Должны! Мы, подлецы, друг дружку за сто кёсов[33] услышим. Мы, предатели, чуткие. Юрюн-боотур! Дружище! Ты же понял, что нужно делать?
* * *
Понял! Догадался! Умный!
Голова – во!
Баранчай? Друг?
Жалко, да.
Враг дерется. Друг дерется.
Друг с врагом. Враг с другом.
Кто третий лишний? Я третий. Я лишний.
Уруй!
Жаворонок. Хватаю. Вскидываю.
