– Ты что это задумал?
Похоже, у Жаворонка возникли скверные подозрения.
– Задвижку тебе поставлю. Будешь закрываться, поняла?
– От кого? – она обидно захохотала. – От Уота?
Я не ответил: занят был. Гнул-выгибал железяки, пытаясь придать им форму петель для засова. Выходило коряво, коряво, очень коряво. Ну да, я ведь не кузнец. И инструмента у меня нет. Сюда бы мастера Кытая! Ладно, и так сойдет. Красота нам ни к чему, главное, чтоб держало…
– Уоту твоя задвижка – тьфу! Только разозлится!
– Тьфу, да. А ты услышишь, что он идет, и открой заранее, чтоб не снес.
– Это не от Уота? От кого?
– Мало ли? Бродят тут всякие…
– Какие – всякие?
Я сделал вид, что не слышу.
Некоторое время Жаворонок молча наблюдала за моими ремесленными потугами. Когда я уже решил, что она успокоилась, дочь дяди Сарына вдруг произнесла, словно продолжая давнишний, прерванный на полуслове разговор – ровно, тускло:
– Ты прямо как папа.
Я уронил петлю. Она громко звякнула о камень пола.
– Папа? Чей папа?
– Наш с Зайчиком. Он нас тоже всю жизнь запирал. Того нельзя, сего нельзя… Папа – наш самый большой засов. Это он тебя прислал?
– Нет. Я сам…
– Врешь.
– Ну, вру. Он прислал, он. Да я бы и так поехал, без него.
– Ты знал, что он меня Уоту обещал?! До моего рождения?
– Ну, знал…
Да, я честный. И умный, просто глупый. Прав Уот. Айталын права, Чамчай… Все кругом правы, а мне выгребать. Опять брякнул, не подумавши.
– Ты! – Жаворонок задохнулась. – Знал?!
Я постарался занять руки работой. Жаль, голову занять не получалось. Еще бы в уши затычки вставить…
– Знал и молчал?! Ты – как он! Хуже! Вы заодно!
– Я слово дал.
– Кому?
– Твоему отцу. Пообещал никому не говорить.
– Папа тоже слово дал! Уоту! Жену ему пообещал! Меня! Я еще не родилась, а он уже разобещался! Мне Чамчай всё рассказала! Всё!!!
– Ну, обещал. Сглупил, – и в страшном сне я не мог представить, что однажды мне придется защищать дядю Сарына перед его же дочкой. – Позже набрался ума, передумал. Обычное дело.
– Передумал? Слово дал и передумал?!
– Не кричи, Уота накличешь.
– Уот к нам за обещанным явился! Грабить? Похищать? Нет, свое брать!
– Уот на вызов явился, – я зашипел сквозь зубы: оцарапался краем железки. – Меньше бы твой Зайчик глотку драл, больше бы толку было…
– Из-за папы! Всё из-за папы!
– Нехорошо родного отца так полоскать. Стыдно.
– Кто Кюна в походы не пускал? Кто сражаться запрещал? Вот Кюн и взбеленился…
Я пораскинул мозгами, ища, что бы возразить. Возразить было нечего.
