время можно их увидеть. Если бы у меня было награбленное, разве я приехал бы
делиться им с вами? Ни один из нас не выиграет без помощи другого.
— Он лжет, — сказал воин, которого товарищи называли Гезун. — Давайте
убьем его, и двинемся за караваном, который мы выслеживали.
— Кто же будет вести вас? — язвительно спросил Конан.
На него закричали, а несколько головорезов, которые считали себя
очевидными кандидатами на лидера, стали с подозрением смотреть друг на друга.
Потом все посмотрели на Конана, который не спеша уминал ягненка, так же
спокойно, как будто пять минут, назад не зарубил одного из самых грозных воинов
от пустынь Южного Турана до Черных Королевств.
Его безразличный внешний вид не обманул никого. Они знали, что он может
быть опасным как кобра. Они знали, что не смогли бы убить его достаточно
быстро — а, возможно, это вообще не удастся для них — и что у него не займет
много времени, чтобы убить многих из них; и, конечно же, никто из них не хотел
быть первым, кто умрет.
Само это не остановит их надолго. Но к этому присоединилось их
любопытство и алчность, что были вызваны упоминанием варвара о богатствах и
смутное подозрение того, что киммериец не пошел бы в ловушку, если бы не
оставил себе какого-то безопасного выхода, равно как и их взаимная ревность о
том, кому теперь быть вождем.
Гезун, посмотрев на лошадь Конана, воскликнул сердито:
— Он ездит на коне Морана!
— Да, — признался спокойно Конан. — Кроме того, вот меч Морана. Он
выстрелил в меня из укрытия, за это и умер.
Ему не дали никакого ответа. Этот волчья стая не знала никаких других
чувств, кроме силы, ненависти и уважала только мужество, хитрость и
жестокость.
— Куда же ты поведешь нас? — спросил один из них, кого называли Снорин,
молчаливо признавая господство Конана. — Мы свободные люди, сыновья мечей.
41
— Вы сукины дети! — закричал Конан. — Мужчины без пастбищ и женщин,
изгои, от которых отказался свой собственный народ, люди вне закона, за головы
которых назначена награды и которые вынуждены скитаться в горах! Вы
следовали за этой дохлой собакой, не задавая никаких вопросов! Сейчас и я ищу
этого же самого!
Произошла еще одна ссора между воинами, которая, казалось, вообще не
заинтересовала Конана. Все его внимание было сосредоточено на котле с едой.
Поведение северянина не было излишне наглым, как показалось бы снаружи, и
