Она приходит в приют для собак на Воеводе, ища морду, преследующую ее во снах. Находит ее в чертах облезлой помеси терьера и вяло интересуется, как забрать его себе.
— Вы не можете взять его домой сегодня, — говорит администратор. — Хотите, навещайте его несколько недель, чтобы привыкнуть к нему, и нам нужно будет посетить ваш дом — убедиться, что он подходит для собаки.
Кэрис молча смотрит в глаза дворняги — немыслимого зеленого оттенка, — пытаясь оценить душу щенка.
— Будете звать его Фадж? — мягко спрашивает девушка.
— Простите?
— Его кличка. Здесь его зовут Фадж, но вам не обязательно оставлять ее. Хотя мы и рекомендуем использовать клички, которые звучат похоже, чтобы избежать путаницы.
— Лайка. — Кэрис протягивает руку, чтобы погладить его, а он вздрагивает от ее прикосновения и съеживается, очень сильно дрожа. — Его зовут Лайка.
— Вы будете хорошей хозяйкой для маленького Лайки, я уверена. Ему пришлось нелегко.
— Нам обоим, — говорит Кэрис, хотя администратор не уверена, что услышала именно это.
— Прекрасно. — Она закрывает клетку и поднимает глаза на Кэрис. — О, черт возьми, вы же не… Та самая? Бедняжка.
Она каждый день навещает Лайку, принося с собой жилистые угощения для терьеров. Поначалу он ей не доверяет, но пострадавшие существа чувствуют родственные души, и постепенно она задабривает его, щенок не ощущает угрозы от женщины, которая заползает к нему в клетку на четвереньках и лежит возле него. Уже через две недели он неуклюже выбегает из своей конуры ей навстречу, и они вместе, вполне довольные, сидят в саду приюта, пока не заканчивается время посещения.
— Теперь он готов пойти домой с вами, — говорит администратор, и Кэрис кивает. — Вы с ним выглядите как родственные души.
Родственные души. Эта мысль надламывает ее, и она опять молча уходит.
— Тебе нужно снова вернуться в мир, Кэрис. Ты не можешь запереться от всех и никого не впускать.
Она опять заняла свое место в плетеном кресле, лицом к морю, Лайка дремлет у нее на руках, но люди не позволят ей оставаться тут. Они не позволят ей не разговаривать.
— Я впустила Лайку. — Ее голос потерял все свои модуляции. Теперь он унылый, как океан после отлива.
— Это собака. — Ее мать, Гвен, пробует другую тактику. — Тебе не стоит допускать, чтобы все проходило мимо тебя, будто это происходит с кем-то другим.
Если бы у Кэрис были силы, она объяснила бы, что это случилось с кем-то другим; это случилось с Максом, превратив Кэрис в постороннего наблюдателя за собственной жизнью.
