«Вам нужна помощь?» – перебил мой телепросмотр продавец в тот момент, когда одна из служащих, заложниц Сонни, вернулась в свой банк с победной фразой: «Девочки! У меня взяли интервью!»
Нынче у меня не было драйва притягивать флюиды теплоты со стороны желающих мне что-либо продать, и, слава богу, они тут были совсем неучастливые. Казалось, им было все равно, купишь ты у них что-нибудь или нет, но этому, наверное, наконец стало скучно, и между нами завязался разговор, главной темой которого оставались строго товары их магазина, хотя не обошлось и без его проникновенных взглядов. Из вежливости я позадавала вопросы о качестве экранов, а потом в руках у меня оказался мини-диктофон новой марки. «Всего лишь сорок семь евро», – объяснил продавец.
– Хорошенькая штучка, – размечталась я. – Вот буду ходить и записывать звуки, а потом придумывать к ним картинки.
– Ты отлично выглядишь, – погрузил он первые пришедшие ему на ум слова в голосовую ловушку и показал, как записалась фраза. – Ну, скажи теперь ты что-нибудь. – Наверное, ему все-таки вдруг приспичило всунуть мне эту игрушку.
– Сегодня хорошая погода, – выпалила я с наигранным энтузиазмом.
– Ну и говняная же погода сегодня, тьфу, какой холод, – почти в тот же момент услышала я неподалеку знакомый голос, капризно растягивающий гласные и следующий интонации другого, еще более южного языка. В магазин шумно входила группа людей. Оставив зонтики у порога, они шутливо подталкивали друг друга, выступали грудью вперед и покачивали бедрами, как какие-то павы или модели на подиуме. Не все они были высокорослыми, как та, продолжающая чертыхаться по поводу холода, сырости и недостатка внимания к ней Господа Бога, в которой я сразу же узнала свою окулистку с виа Биссолати, но во всех сквозила утрированная их поведением инакость.
Малодушно притаившись за одним из прозрачных шкафов, я все-таки быстро вытащила себя наружу, и под аркой высокого свода мы расцеловались с огромным существом. Огорошенный продавец отошел на безопасное расстояние, а я, переложив диктофон в левую руку, знакомилась с Инес, красивой стройной мулаткой, в роскошных черных волосах которой пестрела матерчатая роза, с безгрудой, полной и белокожей Джадой, с блондинкой Катюшей с силиконовыми губами и большой грудью, единственной итальянкой на всю эту бразильскую компанию, и с низкорослой, немолодой Фионой, похожей на русскую крестьянку с портретов Григория Сороки. Они зашли сюда в поисках радио или даже телевизора для подруги, которую вчера увезли на скорой. Пока, бродя по огромному магазину, они выбирали товар, я вернулась к своим экранам. На первом больше не было моей площади и снега. Вместо них появилась программа
