В таверне я прихватил веревку, и мы перекинули ее через нижний сук дерева.
– Дозвольте расстегнуть вам воротник, месье, – сказал Папилет с шутовским почтением.
– А руки вы хорошо помыли? – спросил маршал, и мои гусары захохотали.
Со стены опять послышался вопль, но стоило нам затянуть петлю на шее маршала де Комильфо, как негодяи сразу притихли. Взвизгнул рожок, ворота аббатства распахнулись, оттуда выбежали трое бандитов и принялись размахивать обрывками белой ткани. Ах, как радостно забилось мое сердце! И все же я и шагу не сделал навстречу, притворяясь, будто мне от них ничего не нужно. Я только разрешил горнисту махнуть платком в ответ, и бандиты приблизились. Маршал по-прежнему сидел, связанный по рукам и ногам, с петлей на шее, и улыбался краешком губ, как человек, который из вежливости не подает виду, что ему скучно. Скажу только, что я сам на его месте хотел бы держаться так, а уж это многое значит.
Посольство к нам отправили весьма примечательное: португальского стрелка-касадора в темной форме, французского егеря в светло-зеленой и здоровенного британского артиллериста в синем мундире с золотыми шнурами. Бандиты отдали честь, и француз начал переговоры:
– У нас в руках тридцать семь английских драгун, и если вы тронете нашего маршала, клянемся, что пять минут спустя мы повесим их всех на крепостной стене.
– Тридцать семь? – вскричал я. – К вам отправился пятьдесят один!
– Четырнадцать погибло в схватке.
– А их офицер?
– Бился до последней капли крови. Нашей вины тут нет, мы сохранили бы ему жизнь, если бы могли.
Увы, бедный мой друг! Мы встречались лишь дважды, но я успел полюбить его всем сердцем и с тех пор в память о нем всегда уважал англичан. В жизни не встречал более смелого человека и худшего фехтовальщика.
Как вы понимаете, я не поверил ни слову этих мерзавцев и отправил с одним из них Папилета. Вернувшись, он подтвердил страшную правду. Теперь надо было подумать о живых.
– Вы освободите драгун, если я отпущу вашего главаря?
– Отпустим десять.
– Вздерните его! – приказал я.
– Двадцать!
– Довольно болтовни.
– Всех! – крикнул егерь, когда веревка сдавила шею маршала.
– Верхом и с оружием?
Негодяи поняли, что со мной шутки плохи.
– Да, – буркнул егерь.
– А заодно и госпожу Ла Ронда, – добавил я.
Однако тут у нас не заладилось. Подлецы ни в какую не хотели отдавать графиню. Мы и веревку затягивали потуже, и лошадь отводили, только разве что не давали маршалу повиснуть. Сломайся у него шея, и драгунам конец. Я дорожил им не меньше, чем эти бандиты.
