Наверху, на втором флагштоке, рядом с большим знаменем вилось и второе - узкое треугольное полотнище с той же акулой, только на чисто-голубом фоне.
Штандарт Висемерра Струга, главы баронского дома Стругов.
Ворота оскорбительно долго не открывали. Наконец скрипнуло смотровое окошко.
- Хто такии? - фыркнула появившаяся в проёме морда.
Сульперий кашлянул, подал коня вперёд.
- Не видишь, что ли? - голос у парня ломался, слова звучали то дискантом, то басом. - Его величество Император! Владыка Мельина, господин Юга и Севера, повелитель Запада и Востока, держатель...
Официальный императорский титул в Мельине был, как и положено, длинным и донельзя цветистым.
- Шо? - буркнул стражник, с великолепным презрением сплёвывая коричневую табачную жвачку. - Анпе-ратар? Дык сгинул он давно. Нема у нас теперь анперата-ров.
- Глаза разуй, невежда! - взвизгнул Сульперий. - Вот он, Его императорское вели...
- Хорош трындеть, - равнодушно бросил дружинник. - Мало ль хто к воротам подскачет и в рог затрубит? Сгинул анператор, за эльфкой своей богомерзкой, Спасителем отвергнутой, в бездну адову бросился. И пропал тама. О том каждый малец в Мельине ведает. Валите отсюда, голозадые! Не то бельта (Бельт - короткая арбалетная стрела. (Другое название - болт)) не пожалею, потрачу на хамов, чтобы знали, как к его высокоблагородной светлости барону в ворота ломиться.
Окошко с треском захлопнулось. Сульперий растерялся.
Император молча толкнул коня каблуками. Сейчас нельзя показывать слабость. Эти мальчики вокруг него - зерно новой Имперской армии, сколь бы мало оно сейчас ни казалось. И оттого, как он, Император, поведёт себя сейчас, зависит - пойдут ли эти ребята за ним в огонь и воду. И смогут ли увлечь за собой других.
На левой руке слабо шевельнулась приснопамятная белая перчатка.
Давно, давно не приходилось вступать тебе в дело...
От кончиков пальцев побежали тонкие горячие змейки. Тепло растекалось по кисти, поднималось выше запястья, к локтю, достигло предплечья... Когда-то, при штурме башни Кутула, перчатка вскрыла все вены на руке Императора и выше, от костяшек чуть ли не до ключицы. И сейчас вновь он ощутил стремительный, болезненный укол чуть пониже локтя; из-под латных пластин брызнула горящая кровь, и пламенный кулак грянул в створки баронских ворот.
Мальчишки эскорта не успели даже рты раскрыть. Тайде негромко вскрикнула. Преграду смело играючи, ворота сорвало с петель и размололо в щепки. Огонь растёкся по груде обломков, и старый дуб, прочный почти как камень, немедленно вспыхнул. Незадачливого стража отшвырнуло шагов на двадцать, и теперь он лежал на спине, словно краб в своем панцире, слабо суча ногами. Трое его соратников приросли к земле, выронив шипас-тые регарды.
