Они едят и пьют, время от времени отвлекаясь от тарелок и пристально глядя друг на друга. Глаза в глаза, каждый раз чуточку дольше.
– Ты здесь надолго? – спрашивает она внезапно. Маттиа на секунду задумывается, подсчитывая в уме.
– Еще неделя. Двадцать девятого улетаю в Милан – в начале июля мне нужно закрыть важную сделку.
– Недели тебе вполне хватит для развлечений… На Ибице нужно брать от жизни все!
Она и сама не знает, зачем это говорит. Делает еще глоток вина, глядя на него одновременно разочарованно и провокационно.
– Я вовсе не за этим сюда приехал, дорогуша! – хотя сейчас ему хочется взять только ее.
Бьянка опускает взгляд, чувствуя себя немного глупо за свои слова. Может, у него дома и девушка есть. Так что она тут же исправляется:
– Отпуск и отдых, ничего больше…
– Тоже нет, – качает Маттиа головой.
Бьянка молчит, не зная, как это понимать. Он играет с ней?
– Я здесь по делам, – объясняет Маттиа.
– Снимаешь рекламу на Ибице?
– Не совсем, – улыбается он. – Долгая история. В двух словах – мне нужно продать семейную недвижимость.
– А. – Вот уж об этом она думала в последнюю очередь.
– Моя бабушка в семидесятых владела небольшой гостиницей на острове, – продолжает он. – Ну, не совсем гостиницей. Так, маленький пансионат на семь комнат. Она сама там всем заправляла.
Бьянка вздрагивает: на мгновение ее посещает мысль, что, быть может, ее мать и Амалия тоже бывали в этом пансионате. Это лишь фантазия, абсурдная и невероятная, но от этого Маттиа становится ей еще ближе.
– Потом, в восьмидесятых, она вернулась в Милан, и с тех пор помещение закрыто, практически заброшено. Иногда, вплоть до девяностых, мы с родителями ездили туда в отпуск или отправляли туда друзей. Вот были воспоминания… Тогда мои еще были вместе! – Голос у Маттиа чуть срывается, он поднимает взгляд вверх. – Поэтому пять месяцев назад, когда бабушка умерла, эта собственность досталась мне. Она хотела, чтобы я был ее наследником.
– Какая прекрасная история, – у Бьянки нет слов. – То есть… соболезную по поводу твоей бабушки, – торопливо прибавляет она.
– Не волнуйся. Она прожила насыщенную жизнь! И умерла уже в глубокой старости. – Маттиа смеется, чтобы снять напряжение. – Хотел бы я дожить до восьмидесяти семи, как она!
– Ты уже решил, что будешь делать с пансионатом?
– Честно говоря, пока не знаю, – разводит руками он. – Лучше всего было бы продать его как есть, вместе с правом собственности. Он полуразрушен, на ремонт потребуются деньги, сейчас для меня это было бы обременительно…
