– Спасибо. – На этот раз она не краснеет, как случается всегда, когда кто-то делает ей комплимент. Лишь слегка наклоняет голову, но смотрит прямо ему в глаза. Жаркая и в то же время нежная. Он нерешительно молчит. Дело не в неуверенности в себе: у него никогда не было проблем с женщинами, даже с суперкрасотками, суперобеспеченными, супер-опасными. В том числе и с этой стервой Ларой, его последней. Но в Бьянке есть нечто большее. Что-то, присущее только ей, и ему никак не удается до конца понять ее.
Никогда в жизни он не пасовал перед трудностями, так зачем делать это сейчас? Поэтому он кладет правую руку на стол, сжимая ее запястье своими горячими, сильными и одновременно нежными пальцами. Она чуть подается назад, сглатывает; сердцебиение учащается.
Шевелит губами, как будто хочет что-то сказать, но молчит и не убирает руку. Он мягко поднимает ее, разглядывает.
– Что такого интересного в моей руке? – спрашивает Бьянка с примесью веселья и страха.
– Она многое говорит о тебе. – Помимо сторон А и Б и, разумеется, глаз, одна из самых привлекательных частей женского тела для него – это руки. И они на самом деле красноречивы: глядя на них, можно понять, какова женщина изнутри, спокойная она или взбалмошная, царит ли мир в ее душе или свирепствует буря. Разумеется, смотреть надо на все в целом. Но ему не раз случалось общаться с женщинами, которые с виду казались воплощением элегантности, а потом он замечал их руки – вовсе не неухоженные, но грубые – и все желание пропадало.
– И что же она говорит? Ну-ка расскажи, цыган, – подтрунивает она, испытывая легкую растерянность. Хорошо, что Иоланда в гримерной сделала ей маникюр и нанесла на ногти жемчужно-белый лак.
– Что ты чувствительная, – Маттиа переворачивает руку ладонью к себе, – умная.
– А еще? – Она делает глоток вина. Не она одна – они оба охвачены этой непрекращающейся дрожью.
– Щедрая. Элегантная. Чувственная. – Он проводит кончиками пальцев по ее мягкой, бархатистой коже. Она вся словно зачарована. Если подумать, это волшебство немного пугает.
Бьянка проводит рукой по завитым волосам, смеется. Вот оно, волшебство, в этом чистом свете, который она источает. Все мысли из его головы улетучиваются – в последнее время их слишком много, – как и слова. Наконец Карлос приносит сибаса с солью, запеченного с картофелем и овощами гриль.
Маттиа кладет ей рыбы и картофеля, понемножку, боясь услышать это мерзкое «ой, это много, хватит!» – как говорят некоторые женщины. Но она позволяет ему наполнить свою тарелку и после него накалывает на вилку добрый кусочек. Бьянка не из тех, кто только делает вид, что ест – она испытывает искреннее удовольствие от вкусной еды. Это видно по ее улыбке и гармоничным формам. «Она маленькая, но хорошо сложена», – думает он. И с вином долго не думает – делает глоток, как только он подливает.
