.
Ударение он правильно ставил, на Е. И действительно, имя парусника было красиво выписано латинскими буквами, напоминавшими славянские.
— По нынешним правилам, следовало бы окончить на tov, — сказал Клаус. — Off звучит слишком по… американски!
— Согласен! — заулыбался Лео, довольный, что может проявить себя в нюансах русской души и истории. — Он у меня эмигрант первой волны, так благороднее… Я подумаю… Не пора ли Лермонтову оканчиваться на tov? Это точнее и… справедливее!
— И богаче аллюзиями, — добавил Клаус.
Опасаясь, что смысл разговора от дам ускользнет, он сменил тему, предложив гостю напитки. Тот отказался.
— Если сказать вам всё, — сказал Штеттер, употребив нарочито галлицизм, — я чувствую себя иностранцем в этой стране. А за границей — как дома! Вероятно, потому, что за спиной Швейцария… Странно, не правда ли? У вас так бывает?
Сестры переглянулись.
— Как вам сказать… — задумался Клаус. — Мне, признаться, везде одинаково. Впрочем, на новом месте мне всегда лучше: люблю эфемерность ожидания, что теперь-то будет всё по-другому… На новом месте я молодею.
— Нам предстоит посещение мэтра, — сказал Лео. — Иногда он молчалив, но не нужно смущаться, он вам рад, хотя сразу не видно: он интроверт! В семидесятых годах он искупался в лучах славы, это был его пик. Он оркестр возглавлял, однако постепенно сам отдалился и выступает нечасто. Когда чувствует вдохновение. И тогда его концерт — событие.
— Как же он управляется с домом? — заранее удивилась Нора.
— Не он. Фрау Штольц заведует его хозяйством и вообще всей административной стороной экзистенции… Как представлю себе эти безликие конверты с окошечками… — Лео передернул брезгливо плечами, да и Клаус поежился. — А она скучает без них: общество и государство разговаривают с ней таким образом… Она, впрочем, была неплохая флейтистка. Грегор ее у муз оторвал и присвоил. Сама виновата: сказала ему, что он гений.
Вблизи швертбот Штеттера выглядел настоящим кораблем с каютой и застекленной рубкой. Для отсутствия ветра конструкторы предусмотрели мотор.
— Входите, пожалуйста, — церемонилась фрау Штольц, равнодушно принимая подарки Штеттера, — бутылку отборного вина и круг сыра в приятной восковой оболочке. — Пойду извещу мэтра о вашем приходе.
Они находились в салоне, окнами выходившем, конечно, на озеро. Дом дирижера располагался значительно выше по склону, и пейзаж открывался дальше, синий цвет воды был ярче. Легкий сквозняк вносил ноту гулкого эха горной местности. Главенствовал в салоне рояль. Рядом с ним вдруг возник человек среднего роста в темном свитере тонкой вязки. Он внимательно смотрел на гостей, даже, пожалуй, рассматривал одного за другим, и дружелюбно, а те, застигнутые врасплох, не знали, как себя повести.
