Старик же вошел в камеру без Завещания.
— Может, тебе нездоровится, Мит?
— Все в норме, не беспокойся.
— Скажи, если что…
За стеной камеры дежурил врач. В пороговом возрасте всего можно ждать, случались и срывы. А старик, должно быть, на пределе, даже не прилег. Надо же, ночь напролет вот так… Напряженно вздернуты плечи, плотно прижаты к бокам локти, ладони спрятаны в коленях. Он что, замерз?
— Мой долг напомнить, что никто не уходит за Порог, не оставив завета… Ты меня слышишь, Мит?
— Ты все делаешь, как надо. Мне повезло с тобой. Спасибо, Сэт. А читать не стоит, не трудись. Традицию я помню, память у меня еще крепкая.
Но Сэт, остановившись за спиной старика, зашептал заученные ритуальные строки: «Мы живем в слове и деле. Каждый из нас есть то и только то, что рождает наша мысль и творит наша энергия. Вступив на Порог, помни: рожденный для слова и дела, ты оставляешь после себя лишь слово и дело. Если ты не успел сказать — скажи, и мы услышим. Если ты не успел сделать — завещай, и мы выполним. Да будет мудрым твое слово! Да будет благим твое дело!»
Плечи старика дрогнули. Они все так же тянулись вверх, но прежнего напряжения не было, словно лопнула.скрытая в них пружина.
Сэт взглянул на часы. Надо что-то предпринимать.
— Чем тебе помочь, Мит? — спросил он чуть ли не с отчаянием.
Старик неожиданно хохотнул.
— Разве я похож на того, кому нужна помощь?
— Утро уже! За стеной наверняка светает. Скоро придут…
— Помолчи. Этим ты больше поможешь.
Безумец! Что он надумал? Неужто решил уйти без Завещания? Совсем из ума выжил, старый хрыч.
— Не ругайся, Сэт.
В круглой камере как ни пойди — двенадцать, нет, двенадцать с половиной шагов. За бессонную ночь Сэт исходил ее до последнего сантиметра. Ноги одеревенели, пол плывет качелями, и все острее желание повалиться мешком, забыться хотя бы на мгновение. Но он знает, стоит присесть или прислониться к стене — тотчас уснет. Вот будет позорище, если его. Исполнителя, застанут утром спящим. Он и так, похоже, начисто оскандалился. Пальцем станут показывать: смотрите, это тот, кто спровадил за Порог, не получив завета!
А старик все молчит.
Поначалу Сэт возгордился, узнав, что назначен Исполнителем. Не всякому выпадает честь провожать таких, как Мит. Само его имя — легенда. Он первым прошел звездный путь, и сколько бы потом ни прыгало в Галактику, — первый остается первым. И он же принес весть о людях — обитателях Голубой планеты… Со знаменитостями всегда хлопотно, каждый со своим вывертом, без причуд они не могут. Тут уж ничего не поделаешь, Сэта не смутило даже то, что старик вошел в камеру без Завещания, — воспринял это как очередной, теперь уже последний каприз. К тому же впереди была целая ночь. Ночь, от которой остались жалкие крохи.
