– Налево к ней.
Сердце мое неистово застучало в груди. Когда лекарь закончил осмотр, он отделил от остальных дургаваси троих: меня, Джхалкари и Мандар.
– Что вы выяснили? – спросила Сундари.
Взгляд ее кошачьих глаз метался по комнате.
– Этих троих надо удалить, – завил старик, – по меньшей мере на месяц.
– Это вздор! – воскликнула Мандар. – Два человека внезапно умирают, а вы уже говорите о болезни! Они что, посещали дворец?
– Я не знаю.
– А я знаю! – перешла на крик Мандар. – Где ваши доказательства, что мы больны?
Сундари схватила ее за руку.
– Мандар, позволь ему высказаться.
– Это весьма хитрая хворь, – заявил лекарь. – Она прячется в груди и дает знать о себе спустя недели.
– Вы разговаривали с умирающими людьми? – осмелилась спросить я. – Откуда вам все это известно?
– Я как раз об этом и узнал от них. У вестовых симптомы проявились две недели назад.
– А я думала, что они умерли, как только приехали в Джханси, – встряла в разговор Джхалкари.
Лекарь развел руками и возбужденно промолвил:
– Учитывая, в каком положении рани, вам следует уехать.
Сундари приказала всем, за исключением нас трех, удалиться в дургавас. Я чувствовала себя прокаженной. А что, если от меня может заразиться моя семья?
Как только в комнате никого, кроме нас, не осталось, рассерженная Сундари заявила:
– Не воображайте, будто бы вы и впрямь больны. Вся эта мерзкая стряпня – дело рук Кахини. Я видела сегодня утром, как она о чем-то шепталась с лекарем. Я не верю в мертвых вестовых. Никто из вас не болен. Кахини придумала все это ради того, чтобы держать Ситу подальше от рани.
Сундари была непреклонна.
Мандар и Джхалкари уставились на меня. Похоже, лучше повода, чтобы все могли объединиться против меня, нельзя было придумать.
– Кахини к тому же ограбила нас, – сказала Джхалкари. – Нам не заплатят, пока мы не вернемся ко двору.
– Что, если рани настолько испугается, что не захочет видеть нас и через месяц? – спросила Мандар. – Она может подумать, что мы чуть ли не прокаженные.
– Я как раз и чувствую себя прокаженной в шелках из Бенареса, – заявила Джхалкари.
– Давайте скажем рани, что все это интриги Кахини, – предложила я.
– Кто тебе поверит? – воскликнула Джхалкари. – Слово лекаря против наших слов!
Сундари согласилась.
– Рани беременна и очень волнуется из-за здоровья ребенка. Не испытывай ее дружеские отношения сейчас, Сита. Разумнее подождать месяц. За это время я докажу рани, что никакая чума дворцу не грозит.
