Головные боли иногда напоминали о себе, но уже как далекие отголоски прошедшей бури. Утренняя зарядка, гантели, холодная вода и лыжи стали привычкой. Тело Яши, словно освобожденное от оков, наливалось силой, обрастало бугорками мышц, раздавалось в плечах.
Высшая математика — ключ к реактивной технике — осталась позади. Он не просто познакомился с нею, нет, он изучил ее самым добросовестным образом. Эта наука превратилась для него в увлечение, вытеснив все другие, и, значит, легла на сердце, прочно осела в памяти.
В апреле Яша мог решить любое интегральное уравнение из задачника для технических вузов.
Теперь он начал брать в библиотеке ту техническую литературу в инженерном изложении, которая отпугнула его прежде. Яша полетел вперед, что называется, на всех парусах.
Циолковский, «Небесный мир», с десяток других научных трудов были теперь пройденным этапом. Знания юноши становились все обширнее, все разнообразнее. Понемногу он приводил их в систему, отбирая наиболее важное для себя. В специальной тетради Яша записывал наиболее интересные положения, которые излагали советские и зарубежные исследователи в области реактивной техники.
Но странное дело, чем больше становился объем его знаний, тем неувереннее он себя чувствовал. Все чаще его охватывало томящее беспокойство. Разумеется, в трудах Циолковского Яша нашел то, что искал. Константин Эдуардович — основоположник общей теории полета космического реактивного корабля. Он дал вывод всех соотношений, необходимых будущему конструктору таких кораблей: соотношение между весом горючего и весом самого аппарата, расчет скорости, необходимой для того чтобы преодолеть земное притяжение, расчет скорости истечения газа как исходный параметр для выбора горючего и многое другое. Смерть оборвала дальнейшие исследовательские работы великого ученого. В практическом отношении он не успел сделать еще очень многого.
Инженерная практика, используя основные разработки Циолковского, значительно способствовала дальнейшему развитию реактивных двигателей. Но полет в космическое пространство был все же отнесен в область фантастики. Реактивный двигатель приспосабливали для земных целей, то есть для полета в атмосфере, однако со скоростью, какой уже не способен развить поршневой двигатель. Все это было очень незначительным шагом к преодолению той пропасти, которая отделяет проблему полета в атмосфере от проблемы полета в космосе.
Авторы, посвятившие свои труды последней проблеме, единодушно сходились на одном общем выводе: они считали ее неразрешимой при современном уровне науки и техники.
