Глава XIII. Тот, кого не берет пуля
Изо всех куруцских командиров, присоединившихся к Ракоци еще в Бескидах, сразу же, как только князь перешел польско-венгерскую границу, самую громкую славу снискал себе бригадный генерал Ласло Очкаи. Слава эта была куплена обильной кровью лабанцев. Рассказы о его храбрости, подобно более поздним сказаниям о слепом Боттяне[43] или Имре Безереде[44], в виде легенд распространились по всей Венгрии: не брала потому, мол, его сабля, что он на поясе носил особый талисман — круглую металлическую пластинку с кабалистическими надписями с обеих сторон: «Sator Arepo tenet Opera Rotas»[45].
Но известнее всех этих увенчанных славой куруцских вожаков был Иштван Магдаи: любимец солдат, герой народных песен, краса полков Боттяна.
Об Иштване Магдаи ходило поверье, что тело его не берет пуля и что обычный, рожденный от женщины человек не может поразить его, потому что он, Магдаи, смазан жиром ящерицы, пойманной ровно в полночь под святого Георгия.
Кто он, откуда родом — никому не было известно.
Сам Боттян мог о нем сказать только, что произвел его из рядовых в прапорщики во время осады Эршекуйвара. Позднее, видя его поистине львиную храбрость в боях, он назначил Магдаи командиром одного из своих отрядов.
«Удивительный воин! — писал о нем Боттян в 1705 году из-под города Тата графу Берчени, который тоже заинтересовался Магдаи. — Недавно во время штурма пуля оцарапала ему ногу. Однако Магдаи не разрешил снять с себя наполнившийся кровью сапог. „Грешно было бы пошатнуть веру солдат в то, что пули не берут меня. Пусть лучше уж я помучаюсь немного“. И ходил, скрывая рану и уверяя окружающих, что это его новые сапоги жмут, потому-де он и хромает». (Вот так и наговаривают на бедных сапожников!).
Однако больше всего прославился Магдаи, когда они вместе с Боттяном обратили в бегство сразу двух императорских полководцев.
Наместник хорватский Палфи спешил к Сомбатхею на соединение с армией Ганнибала Гейстера, стоявшей возле Сен-Готарда. Боттян же, опередив Палфи, вышел ему наперерез и окружил его армию под Сомбатхеем.
— Знаете, что я думаю, господин генерал? — обратился к Боттяну Магдаи.
— Что?
— Разведчики наверняка уже доложили Гейстеру, что мы стоим под Сомбатхеем, и он думает, что мы готовимся к осаде и роем укрепления перед городом, — оно ведь так и есть в действительности. Он сейчас, должно быть, и в ус не дует, ни о чем и не беспокоится. А вот как бы взять да и напасть на него неожиданно частью наших отрядов!
