Семь поэм | страница 34
Другое непонятно.
Другое...
Как это?
Слово,
яснее полдня,
слово,
свежей, чем запах озона,
и тяжелее ночного боя, -
вдруг
невесомо?
Как это?
Слово,
застывшее важно,
слово,
расцвеченное особо,
слово,
обрушивающееся, как кувалда, -
вдруг
невесомо?
Как это?
Слово,
скребущее горло
и повторяющееся бессонно,
слово,
которое твёрже закона, -
вдруг
невесомо?
...Вновь тебя будет
по каждому слогу
четвертовать
разъярённая совесть...
Пусть не придёт
к настоящему
слову
даже мгновенная
невесомость!..
...Как мне дожить
до такого дня,
ценою
каких седин,
чтобы у жизни
и у меня
голос был
один?
8. Чужой билет
Земля -
в ознобе
телетайпных лент.
Не ведаю,
куда глядит начальство...
Мне кажется:
я взял
чужой билет.
Совсем другому
он
предназначался...
Со мною
колобродить до утра
готовы,
про чужой билет не зная,
актёры,
космонавты,
доктора
с высокими, как горы,
именами...
Растерзана гудками тишина,
сиреневый дымок летит по следу...
И только мама верит
да жена,
что еду я
по своему билету.
А я
святым неверьем взят в кольцо.
С большой афиши,
белой, будто полюс,
испуганно глядит
моё
лицо,
топорщится
подделанная подпись.
И мне то тяжело,
то трын-трава,
чужие голоса
в меня проникли.
В знакомых песнях
не мои
слова!
Надписываю я
чужие
книги!..
Чужой билет.
Несвойственная роль.
Я тороплюсь.
Я по земле шатаюсь...
И жду:
вот-вот появится
контроль.
Тот поезд
отойдёт.
А я останусь.
9. А он...
Над заводными игрушками,
над
жаждой
кокосовых пальм
и лип.
Над седоком твоим,
Росинант.
Над сединой твоею,
Олимп.
Над телескопами Пулкова,
над
скромным шитьём
полевых погон.
Чанами с надписью:
«Лимонад».
Чашкою с запахом:
самогон.
Над озорными базарами,
над
сейфом,
который распотрошён.
Над городами
Торжок и Нант,
над именами
Иван и Джон.
Над ресторанной певичкою,
над...
10. Одиночество
Я славлю
одиночество моста,
шальное одиночество
печурки.
Я славлю
одиночество
гнезда
вернувшейся из-за морей
пичуги...
(А сам -
в игре с огнём,
тревожным,
переменчивым, -
живу
случайным днём,
Книги, похожие на Семь поэм