– Головы с нас с тобой скоро поснимают, – с хрипом выдыхая, пообещала Сорокина, махнувшая полстакана коньяка, как воду. – И погоны тоже. Сегодня с меня, а завтра – с тебя. Сам понимать должен. На твоем участке эта херня происходит, и ни на чьем другом!
Да, действительно… попала, как говорится, не в бровь, а в глаз. А он виноват, что ли? Чего теперь, на пенсию его выпрут, выходит? Или так, по-простому, дадут коленом под зад, безо всяких реверансов. Без банкета, без выслуги, без дурацких, но трогательных подарков на прощанье… да и звание тоже можно потерять… права Ритка Сорокина, ох как права!
Цепная реакция, начавшаяся утром в прокуратуре, завершилась мощным взрывом прямо здесь, благо, за подчиненными далеко ходить было не нужно.
– Зозуля! – заревел подполковник. – Чего машина немытая?! Развели… свинарник, мать вашу в три болта!!
Сержант виновато заморгал, но смолчал. Машина точно была немытая, но вчера прошел сильный дождь, чего ее мыть зря, сейчас выедет и опять изгваздается… и вообще, это было даже не его дежурство, его только попросили подменить.
– Срач, бл…дь, кругом! – Подполковник, сопя, влез в нутро служебного «бобика». – Вонь, грязища… валяется, бл…дь, что попало! Что вы тут к е…ням устраивали, а? – Он ткнул пальцем в скомканные пакеты и три пустые бутылки из-под водки.
Зозуля очень хотел оправдаться, но благоразумно безмолвствовал. Хотя и это, опять-таки, было не его упущение. У напарника вчера родился сын, ну и, естественно, обмывали. По этому поводу он его сегодня и подменял.
Подполковник бушевал в машине, как джинн, обманом заточенный в бутылку:
– Это что?! Что, твою мать в четыре дырки, я тебя спрашиваю?!
Он наподдал тару ногой и, не рассчитав, с силой ударился о какую-то железяку.
– О-о-о… твою мать… все-о-о… суки… уволю всех… к чертовой матери!!
Вышвырнув-таки бутылки из машины, он, разгорячившись, выволок оттуда же грязный старый брезент:
– Немедленно… Вымыть… Вылизать… Языком!!!
– А это что такое? – неслышно подошедшая сзади Сорокина выцепила наметанным следовательским глазом нечто в брезенте и, потянув его за угол, развернула.
– Что это?! – еще раз спросила она.
Букет из трех темно-красных роз пролежал в машине очень долго. Цветы практически мумифицировались, но позолота все так же ярко сверкала сквозь мятый целлофан. В отличие от бренных лепестков она была синтетической и могла существовать практически вечно.
– Откуда это здесь взялось? – Сорокина профессионально поддела букет авторучкой и скомандовала: – Быстро… экспертов вызывайте!
