Восемнадцатый скорый | страница 16
— Раз-два — взяли, — подзадоривала нас Ася.
Одна за другой подъезжали колхозные машины, и мы торопливо грузили сухое сено в кузова. Погрузившись, машины уходили в деревню, где на околице, возле фермы ставились стога. Когда погрузили очередную машину, Бородин вдруг спохватился: ему должны сегодня после обеда позвонить из Прилеп насчет насоса. И если сегодня это дело сорвется, то неизвестно, когда вновь удастся напасть на насос, который нужен позарез.
Он вскочил на подножку накренившегося под грузом старенького «газика», крикнул нам на прощанье, что скоро вернется. Кивнув весело ему в ответ, мы, конечно, не чувствовали в ту минуту беды. Да и кто мог предположить, что может случиться такое.
Вернувшись с пустым грузовиком, шофер, бритоголовый парень, сказал виновато, что Бородин сорвался на повороте с подножки и разбился.
Ася в испуге выронила вилы.
— Как разбился? — подступился я к шоферу.
Выражение моего лица, видимо, было настолько страшным, что парень отшатнулся, подвигаясь поближе к своему грузовику.
— Да не насмерть разбился. Живой он. Мы его домой отвезли. Он ушибся сильно.
— Чего же ты мелешь тогда? — напустился я на парня. — Доктора-то вызвали?
— Вызвали, — оказал парень.
— Поехали! — приказал я ему.
— Я с вами, — сказала Ася, следом за мной забираясь в кузов.
На полном ходу, распугав пригревшихся в дорожной пыли кур, мы влетели в деревню.
В доме Бородина пахло лекарствами. На столе стояла раскрытая коробка с различными пузырьками.
Василий Петрович лежал на спине, как покойник. Лицо было землистого цвета. Рядом сидела полная врачиха, держа в пальцах безвольное запястье Бородина.
Я прошел на цыпочках и встал в ногах Бородина. Врачиха, не замечая нас, задрала рубаху, обнажив его белую грудь, которая, как казалось мне, не подавала никаких признаков жизни, и, отодвинув в сторону табурет, пригнулась, прильнула щекой к его груди. Я истомился, следя за всеми этими долгими процедурами ощупывания, ослушивания.
Наконец она поднялась, разворачивая свое крупное тяжелое тело к нам, освобождая его из тесного халата, на нагрудном кармашке которого еле заметно синело расплывчатое чернильное пятнышко. По движению ее рук я догадался, что она желает вымыть их, и тотчас поспешно схватил кружку.
— Что с ним, доктор? — спросил я, следуя за врачихой в коридор, подавая ей мыло.
— Сердечный приступ! К тому же сильный ушиб.
— Это опасно, доктор?
Она пожала полными плечами, внимательно взглянув на меня.