В какой-то момент чеченцы стали кричать: вставайте к окнам! Иначе они всех перестреляют. Вставайте и кричите, чтобы не убивали. Мы подошли. Это было страшно. Огонь продолжался шквальный. Чеченцы сидели в этот момент в коридоре. В окнах всей больницы стояли люди. Кто взял простыню, кто полотенце, размахивали и умоляли не стрелять. Показывали детей.
Санитарку нашу Галину Петровну я попросила не подходить к окну, а носить воду. Представьте: жуткая жара, а мы кричали как минимум часа два. Хотелось пить, пересыхало горло.
Кто-то объявил, что приехали депутаты Госдумы.
Питания к тому времени не было — то, что хранилось в холодильниках, испортилось, поскольку электроэнергию отключили. Воды тоже практически не оставалось — трубопроводы прострелили. Все плохо. У детей появились гнойнички. И возник момент, когда началась паника. Женщины с детьми вышли из палат и стали кричать: мы пойдем на улицу, и никто не будет по нам стрелять.
Потом увидела, как к роддому идут БТРы, пожарные машины. Один из БТРов стал сбивать столбы. Стали ждать, когда появятся депутаты. Женщины кричали в окна: «Депутаты, спасите нас».
Подошла к чеченцу, спросила:
— Можно сама приведу сюда депутатов?
— Иди…
С сестрой из хирургии мы вышли на улицу. И — в сторону БТР. Дошли до половины пути. Вдруг солдат с БТРа закричал: «Стоять!» Только мы тронулись дальше, он опять: «Стоять!» Я крикнула, что чеченцы ждут депутатов. Молчание. «Где депутаты?» Снова тишина. Тут я вышла из себя и стала ругаться. Мол, мужики вы или нет… Ну много чего наговорила… Сестре поручила — иди к чеченцам и объясни: депутаты будут, когда освободят женщин и детей. На всякий случай крикнула солдатам: «Сейчас выйдут женщины».
Чеченцы предупредили, чтобы женщины, после того как выйдут, не разбегались, а стояли вместе.
Первой вынесли раненую из гинекологии. Потом пошли другие. Со стороны БТРа: «Стоять! Стройтесь в колонну по одному». Представьте трясущихся матерей, а им еще в колонну… Они выходили из роддома маленькими партиями. Последней, по-моему, шла беременная с ребенком трех лет.
Я вернулась в роддом. Надо было забрать еще одну раненую — с перебитыми руками. Во время штурма держала ребенка, когда пули попали в нее… Ребенка успели подхватить врачи. Он был весь в крови, но целехонек. И еще две операционные женщины оставались — их детей уже вынесли. Но чеченцы теперь не выпускали никого. Пошла к Шамилю, объяснила ему: остались еще матери. Он спросил: «А где же дети этих матерей?» Я отвечаю, что с детьми вышли другие женщины. Он стал кричать, что его обманули: договаривались отпустить только матерей с детьми…
