Даже если в тот вечер мы должны были с нею встретиться, до встречи было еще очень далеко – после школы тренировка, до 6–7 вечера, а потом у меня была привычка ходить домой пешком на негнущихся ногах. Тренировки проходили в здоровенном приземистом здании через дорогу, с голыми стальными балками на потолке, отличные баскетбольные площадки, все шесть, потом на плацу школьной военной подготовки, а иногда несколько тренировок в закрытом футбольном манеже, а если дождь в марте, то тренировка по баскетболу и большие командные встречи с толпами на открытых трибунах вокруг. Перед тем как пойти туда, я болтался в пустых коридорах, классах – иногда под часами встречался с Полин Коул, что в декабре проделывал ежедневно, но теперь стоял январь. «Вот ты где!» – Она окликала меня с большущей улыбкой, глаза большие, влажные, прекрасно голубые, большие полные губы прикрывают большие белые зубы, очень нежная – я чуть не – «Куда же ты запропастился, эй?» Мне она нравится, жизнь мне тоже нравится, и мне приходилось стоять там, принимая на себя всю мрачную вину души, из другого конца которой вытекала моя жизнь, плача, все равно опустошаясь во тьму – рыдая по всему, что предполагалось – и ничего во мне не осталось поправить неправедное, никакой надежды на надежду, смуть, всю искренность вытеснило мировой толкучкой действительных людей и событий, и вялой водянистой слабостью моей собственной гнусной решимости – завис – мертвый – низкий.
Наследники вскакивают с визгом с колен врачей, а старые и нищие умирают как умирали, и кто склонится над их одрами и утешит.
– Ой, мне пора на тренировку через минуту.
– Эй, а мы с тобой можем увидеться в субботу вечером, когда вы будете против Вустера? – я, конечно, все равно приду, я просто у тебя разрешения спрашиваю, чтобы ты со мной поговорил.
О Уязвленный Вулф![28] (Им себя считал я, когда позже прочел несколько книжек) – По ночам я закрывал глаза и видел, как кости мои месят грязь моей могилы. Ресницы мои как старая дева в своей самой тщательно скрываемой фальши:
– О, ты идешь на игру? – Я наверняка в самом начале споткнусь, и ты подумаешь, что я бегать не умею.
– Ой, да не волнуйся ты так, я об этом в газетах прочитаю, подумаешь, какая цаца. – Тыкает меня под ребра – щиплет – Я буду следить за тобо-о-ой, эй.
Как вдруг печально переходит к своей девчачьей сути дела:
– Я по тебе скучала.
– Я по тебе скучал.
– Как же так? – да ничего ты не скучал со своей Мэгги Кэссиди!
