– А если Кравцову не понравится? Будем с тобой при народе назад таскать. Петрович тогда точно взъерепенится.
– Я бы у него сам спросил, но шеф с утра за городом.
– Зайди к Тешиеву.
– И Николая Трофимовича нет.
– Это ты за Федьку отмазаться хочешь? Боишься, припомнит?
Михалыч махнул рукой.
– Забыл он про манекен твой треклятый. Не переживай. Ты о другом подумай: перегрузишь теплоход арбузами и пойдет он на дно. Вот тогда – да!
– Чего переживать? – Шаламов почесал затылок. – Прошлого не вернуть, как первую любовь.
– Мы с тобой, Михалыч, по одному арбузу возьмем и подкатим с шиком. Интеллигентно и красиво!
– Тебе бы зубы скалить, – загрустил криминалист.
– А остальные вон Людмиле в УСО[14] отдай, девчонкам на десерт.
Нашу перебранку прервал заглянувший в кабинет Колосухин и рассудил мудро: арбузы везти весь десяток, а на теплоход подняться с двумя, на месте все само собой решится.
– У начальства голова лучше варит, – съехидничал Шаламов.
– Она у них круглая, – согласился я.
* * *
Мы провожали Бориса Васильевича Кравцова. Уезжал он так же, как и приехал: по-английски, никого не оповещая из официальных лиц, поэтому, хотя всем и было известно, никто его не провожал, кроме своих. Мы с Шаламовым, конечно, тоже не рассчитывали: физиономиями не вышли, образно говоря, но пригласил за день Игорушкин и сообщил, что прокурор республики пожелал нас увидеть. Так как на базу отдыха уже некогда, придется подъехать на пристань.
– А по какому поводу? – вытянулось лицо у криминалиста.
– Вот чего не сказал, того не сказал.
– По делу о короне, так там все на мази! – заволновался Шаламов. – Легата и Дантиста арестовали и этапируют в город. Привезут – через неделю дело в суд пойдет.
– Подземелье забетонировали, – добавил я. – Надо отдать должное майору Серкову, он лихо справился с нашим поручением, Николай Петрович. Может, поставим вопрос перед генералом Марасевым о поощрении?
– На дне корона… – подосадовал Игорушкин. – Жаль. Такую драгоценность не смогли сберечь!
– Мальчишка, спасибо, спасся, – Шаламов улыбнулся. – Чудом выбраться успел.
– Вот именно, чудом. Это не наша заслуга. – Игорушкин покачал головой. – Вот где кладбище нашли себе кладоискатели столичные…
– Архиерея Илариона-то убирают из области, – вспомнил я. – Звонил мне отец Николай из епархии.
– Вот как! Не простил, значит, патриарх ему смерти посыльного… Не простил монаха Ефимия… – Игорушкин задумался. – Если так рассуждать, нас всех Борису Васильевичу гнать следует.
