Он отвернулся от нее, глядя на проезжавшие мимо машины.
– Почему у нас все не как у людей, не как у всех? – с горечью произнесла она.
– А с какими людьми ты себя хочешь сравнить? Вот с этими, что ли?
В эту минуту мимо них проходила пара. Это были, видимо, иностранцы. Потому что они шли и как-то тупо улыбались, кивая непонятно чему головами.
Она повернулась к нему и посмотрела вслед уходящим людям.
– Я чувствую себя очень одинокой, покинутой и ненужной.
– Чушь какая-то, – возмущенно фыркнул он. – Ты сама вдалбливаешь себе эти глупые мысли. Кто тебе еще нужен, если мы есть друг у друга?
– Но мы ведь живем во грехе! – воскликнула она.
– Это ты решила, что это грех. Грех – он в твоем собственном сознании. Все грехи идут оттуда. Сколько раз я говорил тебе, что твое сознание искажено!
– Чем искажено?
– Тем, что ты пытаешься все время измерить себя и Бога мерками одной морали и цитат. Но сколько бы ты ни пыталась это сделать, у тебя не получится. Пока в тебе еще есть хоть капля правды, ты будешь чувствовать нестыковки своих пониманий с жизнью. Жизнь всегда будет выше, и требования ее к тебе – тоже. Только такие прожженные в своей совести твои «братья» уже ничего не чувствуют. Они как забор – ровны и без задоринки.
– Не смей осуждать их! Какие бы они не были, ни ты, ни я не можем их судить! – воскликнула она в их защиту.
– А кто их судит?! Нужны они мне очень. Я вижу, они нужны тебе, и никак не пойму, зачем? Что они могут тебе дать, кем сделать? Очередной струганной доской в своем заборе? Тебе это надо?
– Я не доска и собираюсь ей быть, – обидчиво ответила она. – Но я страдаю без Бога.
– А разве тебе нужно быть в церкви, чтобы видеть Бога и знать, что Он с тобой? Разве Он не видит тебя сейчас, вот тут, на набережной? – и он развел руками. – Где сказано, что Бог обитает в какой-то келье?
– Да, но в церкви я сильнее ощущала Его, нежели вот здесь, на этой набережной, с тобой.
– Ах так, тебе мешает мое присутствие? Ну что же, не стану вам мешать! Общайтесь друг с другом! Как говорится, третий лишний! – воскликнул он громко и, махнув рукой, не оборачиваясь, пошел вперед.
Она растерянно посмотрела на него, а он все удалялся и удалялся от нее. Ей сначала захотелось окликнуть его, догнать и помириться. Но какая-то гордость, обида поднялись в ее сердце, и она осталась на месте, глядя ему вслед. «Ну и пусть идет, – с негодованием пронеслось в голове, – все равно ведь вернется». И резко развернувшись, она пошла в другую сторону.
