Почему в мире так много горя?
М.
Мой главный страх – что, если кто-то читает мой дневник? – превратился в главную надежду: она пишет. Мне.
Когда она это сделала?
Ночью?
Пока я спал?
Она спустилась по лестнице?
Вытащила дневник у меня из-под подушки?
Или я оставил его где-то без присмотра?
Случайно?
Или намеренно?
О ЧЕРТ. Другой большой страх – она знает, что я дурак?
Читает все, что я пишу? Каждое слово? Каждую мысль?
И что теперь? Отвечать? А вопрос-то, вопрос! Почему в мире так много горя?
Я должен ответить. Сильно нажимая ручкой на бумагу.
(В точности как это делала она.)
И что? Что написать ей в ответ? Что-нибудь такое, что бы ее утешило.
________________
(Потому, Майя, что много боли. Другого объяснения в голову не приходит. Извини.
С.)
В детстве я любил наблюдать, как женщины стирают белье в пруду Гадсисар-Сагар. Как они колотят о камни свернутыми в жгут платками, юбками и сари, как выкладывают их потом разноцветными рядами сушиться. Иногда на пруд налетали стаи птиц. Тогда белые перья падали на его изрезанные берега.
Больше всего мне нравился момент, когда женщины разбивались на пары. Встряхивали полосы ткани, сходились, складывали сари и тюрбаны пополам. Потом еще раз пополам. И еще раз. Пока не получался аккуратный квадрат яркой ткани.
Иногда в растянутых полосах мокрой ткани пел ветер.
_______________
Это больше не мой дневник.
Все мои секреты, если такие имелись, раскрыты. Все постыдное обо мне известно теперь не только мне. А я и не против.
Она пишет!
Похоже, она меня простила. За то, что я ее напугал. За то, что потерял.
(Она улыбнулась мне с кухни, когда амма повернулась спиной.)
Отныне дневник – наш общий. Мне это, в принципе, нравится. Но как писать честно и откровенно, если знаешь, что твои слова прочтет другой?
____________
Будь самим собой. Пожалуйста.
М.
(Не уверен, что знал когда-нибудь, что это может означать.
С.)
Рано утром я иду по улице позади аммы и Майи. У Майи на голове – тюк с одеждой. Она придерживает его обеими руками.
Ступай домой, – говорит мне амма. – Мужчине не положено смотреть, как стирают женщины.
Я обиженно отхожу, но недалеко. Сажусь на верхней ступеньке ведущей к пруду каменной лестницы и оттуда наблюдаю за Майей. Но тут меня отвлекает Хари, который усаживается рядом.
Моя глупая сестрица до сих пор сходит по тебе с ума.
Вот письмо. Почитай и сам увидишь.
