— Если хочешь доехать до Иловайска без приключений, надо проскочить, пока укропские артиллеристы спят, — позвонил Моторола накануне.
— Как это, — спрашиваю, — без приключений? Ты завязывай с этими приколами, а то сам потом будешь Лене все объяснять.
С Леной они поженились в июле, в сентябре она уже была на втором месяце. Девушка не робкого десятка, единственный человек, чьи приказы Мотор выполнял без обсуждений. Она приказала не рисковать понапрасну.
Короткую дорогу к Иловайску — напрямую через Харцизск — еще не пробили. У ВСУ оставались «Грады», САУ и прочие прелести, что падают с неба. Нужно было ехать кругом — через Шахтерск, а это лишние минут сорок. Несмотря на то что время поджимало, мы все равно остановились у небольшой церквушки прямо на трассе. Здесь бил освященный родник, у нас вошло в традицию останавливаться там каждый раз, когда оказывались в этих краях. Вслед за Мотором я сделал три глотка, умыл ледяной водой лицо и перекрестился. Трофим деловито набрал несколько литров с собой.
* * *
В бою Моторолу всегда узнавали. Во-первых, по пластике перемещения по линии фронта. Его движения были вальяжными и спокойными, когда он нырял в укрытие, и резкими и рваными, когда выбегал на открытое пространство, чтобы произвести очередную серию выстрелов. Во-вторых, по фирменному шлему-каске, тесно сжимающему лицо, плотно застегнутому бронежилету, налокотникам и наколенникам, тактическим перчаткам. Экипировка для Моторолы — фетиш, да и для его подчиненных тоже. И надо сказать, педантичное отношение к средствам защиты не раз спасало жизнь самому командиру и его бойцам тоже. Есть такая категория ополченцев-фаталистов — мол, если судьба погибнуть — значит, так тому и быть. Мотор не был сторонником фатализма, граничащего с глупостью. Он ценил смелость и презирал бессмысленные потери.
На передовой в Иловайске его движения поначалу казались угловатыми, давали знать о себе предыдущие контузии плюс не восстановившаяся до конца ключица. Бронежилет, который раньше воспринимался как часть торса, сковывал плечи. Мозг помнил выработанную в боях манеру передвижения, тело не могло ее повторить в полной мере. Конечно, Моторолу это бесило. Перебежка от места высадки из «Урала», доставившего нас на передок, до первой огневой точки далась нелегко. Ребята из отряда Гиви — местного иловайского полевого командира — уже подготовили почву для грядущей перестрелки. В интенсивном темпе выпустили по депо пару десятков мин 82-го калибра. Украинские военные проснулись и начали работать на подавление. Развернуть минометы они еще не успели, поэтому прочесывали нашу сторону из стрелкового оружия: трещали полдюжины автоматов и ПК.
