Лейтенант Мартинес одним взглядом дал Иллариону оценку. Результат осмотра его разочаровал. Вероятно, новичок, и к тому же ошеломленный, может быть, даже не в полном сознании. Нелегко будет что-нибудь из него вытянуть. Ничего, у меня он заговорит! Улыбнувшись от удовольствия при этой мысли, Мартинес зажег сигару и удобнее откинулся на спинку стула, готовясь насладиться допросом.
— Так это ты причинил мне столько хлопот за последнее время?—обратился он к Иллариону.— Что же ты не отвечаешь? Прикидываешься непонимающим?
Илларион испуганно озирался, смотрел безумными глазами на окружавших его людей. Они смеялись. Лейтенант Мартинес вполголоса напевал:
Земля,
Солнце, музыка,
Ах, все чарует, чарует, чарует...
Внезапнее словно подброшенный пружиной, он поднялся, мимоходом прихватил хлыст, ленивой, расслабленной походкой направился к Иллариону и сел против него на край стола. Затем крикнул:
— Сержант, протокол!
Клавиши машинки затрещали в бешеном темпе. Треск внезапно оборвался, когда послышался медовый голос:
— Как тебя зовут, голубчик?
Лейтенант Мартинес легонько похлопывал хлыстом по голенищу сапога. Он курил большими затяжками. Машинка снова застучала. Илларион зарыдал. Машинка остановилась. Медовый голос повторил:
— Как тебя зовут?
— Илларион...
— А дальше как?
— Илларион Иларий.
Илларион терял сознание, в глазах потемнело. Мартинес завизжал:
— Сержант, протокол! Почему остановились?
Машинка возобновила дьявольскую скачку... Лейтенант быстро возвратился на свое место и стал красным карандашом водить по листу чистой бумаги.
— Почему не отвечаешь на мои вопросы?
Машинка затихла, потом снова затрещала. Илларион
дрожал, как лист.
Лейтенант вскочил, в два прыжка очутился возле арестованного и схватил его за шиворот. Илларион упал на колени. Сержант поднял на своего начальника темные от нервного возбуждения глаза и сказал деревянным голосом:
— Осмелюсь доложить, господин лейтенант, этот человек как будто не совсем здоров!
— Делайте свое дело, сержант,— зарычал Мартинес.— Без году неделя в полиции, а дает советы! Тут смотреть смотри, а язык держи за зубами! Знай свой шесток!
Машинка застучала медленно, буква за буквой. Стоящий рядом с Илларионом жандарм тупо улыбался.
— Господин лейтенант,— сказал он,— арестованный не болен, ничего с ним не случилось. Он прикидывается, вот и все... Да и недаром в пословице говорится: «С
кукушками куковать — навоз клевать не миновать»,— добавил он, искоса взглянув на сержанта.
