- Я давно не юнец, а уж мозгами тебе с пятнадцати лет не уступаю, - огрызнулся он. - Пошёл вон с дороги!
Отец неожиданно уступил. Проходя мимо, Цезарь видел его недобрый и многообещающий взгляд, но не стал заострять на этом внимание. Аспитис уже ждал его, и стоило бы поторопиться.
Терас стукнул в дверь приёмной, и та отодвинулась перед ним в сторону. Секретарь Мессии, светловолосый хорон в строгих очках, грозно сверкнул на него песчано-карими глазами.
- Задерживаешься. Неужели ты считаешь, что Мессия должен тебя ждать?!
- Никак нет, сэр, - смиренно отозвался Цезарь, вытянувшись по струнке.
- Проходи. Не понимаю, зачем Главнокомандующему вообще понадобилось общаться с тобой, но приказ есть приказ.
Он нажал кнопку на столе, и дверь в святая святых мягко открылась, приглашая сглотнувшего страх Цезаря внутрь.
Кабинет Аспитиса был выполнен в сине-серых тонах - яркий контраст с привычной ало-чёрной гаммой подземных галерей остальной части организации. Терас остановился в четырёх шагах от входа, несмело взирая на сидящего за своим столом в виде полумесяца Аспитиса. Тот улыбнулся ему, и Цезарь запоздало отдал честь, так и забыв опустить руку. Он впервые видел их лидера так близко - чем же всё-таки он удостоился подобной чести? Видя замешательство своего подчинённого, Аспитис поманил его рукой. Цезарь робко приблизился, во все глаза рассматривая Главнокомандующего и одновременно пытаясь делать это не очень заметно.
Мессия был статным, хотя и не очень высоким (как и большинство хоронов) тридцатипятилетним мужчиной со смугловатой кожей, видными скулами и острыми жёлтыми глазами. Чёрные волосы блестели под искусственным светом и были зачёсаны назад, открывая высокий лоб без единой морщинки. Одет Аспитис был в неизменный белый костюм с накидкой-плащом до пола и с ярко-алой подкладкой. На подошедшего Цезаря он посмотрел как на весьма любопытный экземпляр в исследовании и многозначительно сплёл тонкие длинные пальцы, выдававшие присутствующие в крови Пикеровых давние гены вельков. Взгляд его изучающих и будто всеведущих глаз так напомнил терасу Рэкса, что его когда-то раздробленное пулей и давно заменённое на титановый протез колено отозвалось фантомной болью.
- Итак, Цезарь Шштерн... Поговорим о том, чего не знает никто, кроме нас двоих? - вкрадчиво поинтересовался Аспитис. Цезарь сдержал дрожь.
- Это о чём? - осторожно осведомился терас, уже представляя все возможные пытки, которым его подвергнут, чтобы выдавить необходимое признание в измене.
