– Я ознакомился с этим самым досье, остальную информацию я получил от казначея корпорации сегодня утром. Все не так просто, как ты полагаешь. Твой отец навел справки о Грине и выяснил, что он химик по образованию. После этого он решил, что, так как Грин никогда не имел деловой хватки, необходимой, чтобы продать свою продукцию, три миллиона будут просто выброшены на ветер. Поскольку твой отец был «добрым, любящим папой», он решил преподать тебе урок. Он велел перевести три миллиона долларов на твой собственный счет и уже с него выдать ссуду Грину. Год спустя, когда ссуда должна была быть выплачена, Грин попросил об отсрочке. Если верить казначею, ты в это время был в Японии, и он передал письмо Грина твоему отцу. А тот проигнорировал письмо и не делал никаких попыток вернуть ссуду.
Рамон раздраженно вздохнул:
– Так или иначе, но ссуда была возвращена. Я помню, как отец сказал мне об этом.
– Не имеет значения, что сказал тебе этот старый черт! Она не была возвращена. Сам Сидней Грин подтвердил это.
Рамон лязгнул зубами, и его подбородок задрожал от гнева.
– Ты позвонил ему?!
– Ну да. Ты же сам велел мне не терять больше времени на просмотр бумаг, Рамон, – напомнил Мигель, отступая под яростным взглядом Рамона.
– Черт бы тебя побрал! Я не давал тебе права звонить ему! – взорвался Рамон.
Откинувшись назад, он ненадолго прикрыл глаза, очевидно, борясь со своим буйным нравом. Когда он заговорил снова, его голос звучал обычно:
– Даже когда я был в Сент-Луисе, я не позвонил ему. Он знал, что я в затруднительном положении, и, если бы хотел помочь мне, связался бы со мной там. Он воспринял твой звонок о старом долге как жалкую уловку с моей стороны и, наверное, очень повеселился. Девять лет назад, когда у него ничего не было, кроме рубашки на теле, он уже был самонадеянным ублюдком. Представляю себе, каким он стал, добившись успеха.
– Он по-прежнему самонадеянный ублюдок, – сказал Мигель. – И он никогда не возвращал ни цента. Когда я сказал ему, что попытался найти записи, свидетельствующие о возврате долга, и не нашел их, он ответил, что уже слишком поздно подавать иск.
Рамон слушал это с циничным весельем.
– Он прав, конечно. Это было моей обязанностью – проверить, возвращены ли деньги, и, если нет, предпринять законные действия, прежде чем истечет время.
– Ради Бога! Ты дал человеку три миллиона долларов, и он отказывается вернуть их тебе, после того как стал миллиардером с твоей помощью. Как ты можешь оставаться в бездействии?
