— Макардри сердечно приветствуют вас, государь, — произнес Кэболл, касаясь рукой шапочки в знак приветствия и наклоняя голову не только в сторону монарха, но и в сторону молодого хозяина. — Дугал, твой отец будет счастлив видеть, что ты столь неожиданно воротился домой. — И опять устремил свое внимание на Келсона. — Мы не можем предложить больше, чем то, что обычно у нас принято: времени было мало. Но Макардри с удовольствием явится приветствовать вас, когда вы отдохнете, и гостеприимно приглашает вас и ваших людей нынче вечером отужинать с ним в парадном зале.
— Прошу передать Макардри, что я тоже с удовольствием встречусь с ним, — ответил Келсон, любезно склонив голову. — Мне недоставало его общества с тех пор, как он приезжал на мою коронацию, а Дугал поведал мне, что в последнее время он был нездоров. Я был огорчен, услышав это.
Управляющий скоро и небрежно поклонился, с его бороды стекала дождевая вода.
— Что до удобств, — продолжал Келсон с обезоруживающей улыбкой, — то мы несколько дней провели под открытым небом, и нас обрадует любая крыша над головой и любая горячая снедь.
Кэболл словно немного расслабился, когда опять взглянул на Дугала.
— Думаю, это мы в силах предоставить вам, государь, а, может быть, и немного больше. Дугал, мы постелем его королевскому величеству и другим, кому положено быть при нем, в твоих покоях. А прочие могут ночевать в зале с нашими воинами, когда кончится ужин.
— Тогда мы берем с собой принца Конала, — отозвался Дугал, взглядом ища одобрения у Келсона, — и, возможно, Джодрелла и Трегерна… или герцога Эвана — разумеется, если только они не предпочтут спать с воинами. Как, государь?
— Эван из Клейборна? — пробурчал Кэболл, дернув головой, чтобы обозреть людей короля. — С вашего позволения, государь, я обо всем остальном договорюсь с ним. Дугал, введи его величество под крышу, чтобы не мокнуть.
Он и его помощники промелькнули мимо Келсона, едва тот успел кивнуть; управляющего, как горца к горцу, чуть только он завидел тартан Эванова плаща, потянуло к Эвану, и при этом он, словно спохватившись, небрежно отдал честь Келсону. Короля это лишь позабавило: он привык к грубым манерам пограничного люда еще мальчиком, когда познакомился с Дуга-лом и теми, кто при нем состоял, но оскорбленный принц Конал остановил своего коня-великана близ короля, не на шутку потрясенный.
— И ты что, намерен позволять ему так с собой обращаться? — вопросил он громким шепотом, склоняя роняющее дождевые капли знамя Халдейнов к голове Келсона. — Он словно слугу отпустил!
