— Он спросил моего дозволения. Не устраивай сцену, — отрезал Келсон, положив руку на поводья кузена. — Он по горло занят.
— Да. Слишком занят, чтобы выказать подобающее уважение к правителю всей страны!
— Здесь нет умышленного неуважения, — возразил Келсон, — а когда стоишь под дождем, не до поклонов и речей. Я не оскорблен.
Но Конал злился, и продолжал пыхтеть и что-то бурчать себе под нос во Время всего подъема по винтовой лестнице за спиной у Дугала и Келсона, не прекратив жалоб, даже когда все трое добрались до небольшого уютного помещеньица на вершине башни. Явился оруженосец Келсона, чтобы помочь им разуться, а Конал все еще выражал свое неудовольствие по поводу местного пренебрежения чинами и званиями и закончил ядовитым замечанием касательно обстановки.
Келсон отослал оруженосца, прежде чем преподать кузену урок, после чего извинился перед приунывшим Дугалом. Атмосфера была несколько накалена, когда эти трое начали избавляться от намокшей одежды, чтобы умыться перед ужином.
В гнетущем молчании нескольких последующих минут Келсон не мог не подметить контраста между искренним стремлением Дугала забыть о происшествии и надменной церемонностью Конала.
Поведение кузена немало смутило короля. Вскоре возвратился оруженосец с их скудными пожитками и помог Коналу облачиться в сухой и чистый придворный костюм, слишком нарядный для обычного горского ужина, но когда Келсон попытался тактично указать на это кузену, тот возобновил свои выпады против спесивых горцев, провозгласил, что покажет им всем, что такое настоящий принц крови, и вышел, надевая на ходу серебряный венец, положенный ему по званию. Келсон послал вдогонку оруженосца, надеясь, что удастся помешать Коналу оскорбить кого-либо еще из местных, на которых он наткнется, и в молчании вытащил из своего тюка чистую шерстяную рубаху.
— Конал — ужасный зануда, не сердись на него, если можешь, — сказал он миг спустя, как только голова Дугала высунулась из горловины шафранового цвета рубахи. — Надеюсь, он просто глупит по молодости.
— По молодости? — Дугал фыркнул, его придворный лоск вмиг сменился приграничной откровенностью. — Келсон, он на год старше меня. Как бы он ни жаждал уважения, он не добьется его, продолжая в том же духе. К тому же, он второй по праву престолонаследия.
Келсон присел, чтобы помочь названному брату собрать складками большой килт на полу, не в силах что-либо возразить.
— Вроде бы, это верно, — сказал он, следя, как Дугал ложится на килт, чтобы обернуть его вокруг своей узкой талии. — Слава Богу, до него есть еще один наследник, его отец. А я ни разу не слышал, чтобы кто-то не по-доброму отозвался о Нигеле. Возможно, к концу будущего года, вообще, появится новый наследник. И все же ты прав: молодость не извиняет грубого поведения. Конал способен порой на дикие выходки.
