Удар [хроника одного происшествия] | страница 23

Ютта Шёнфельд: Мы должны выплачивать кредиты, остаёмся за чертой 130 в месяц. Мой муж получил извещение. У меня слишком большая пенсия.14 евро 53 выше нормы… поэтому он не получает ничего, никакого пособия со службы.

Юрген Шёнфельд: Это настоящее свинство, они делают тебя посмешищем. Ты чувствуешь себя совершенно униженным. Раньше я был тем, кто приносил домой деньги.

Ютта Шёнфельд: Когда женщина на службе сказала ему это, он ужасно разволновался, а вечером у него случился сосудистый коллапс. Он лежал с лицом, обращённым к потолку, с застывшим взглядом, как будто бы это был труп. Я его потрясла, поворочала, и тогда он потом пришёл в себя, я сказала, я позвоню врачу. И вот ты стоишь, как будто бы ты окаменела, не можешь даже подойти к телефону.

Юрген Шёнфельд: Я не мог этого преодолеть, что окажешься вдали от окна.

Сандра Б.: Осенью 1999 года Марко попал в каталажку. Ну, а потом и я тоже въехала. Я влипла с одной совой, которая тоже была в группе правых, но замужем за вьетнамцем, но я толком не разобралась во всём этом, не врубилась, и вот тут-то оно и взорвалось. У меня было 2,8 промилле, я и вообще была в кусках, не знаю уж, что мы с этой совой сделали. Потом вообще пошло какое-то дикое безумство, потом мы сломали ей носовую кость, ну и всё такое. Я получила три года, и как только представилась возможность, попросила перевести меня в Лукау. К Марко. Он уже знал об этом, ждал меня каждый день. Я добилась получения работы на кухне, он приходил на кухню забирать еду, потом разносил её по камерам и приносил обратно котлы (?). Я обнимала Марко, наш самый продолжительный был 20 минут, 25 минут. Для нас это был кайф, другие мне завидовали: Ты видишь его каждый день. — Мы хотели переехать к родителям Марко, там, наверху в их дом. Я часто бывала там у них. Марко хотел вместе с отцом там, наверху, всё расширить, на стропильных фермах. Его мать всегда считала меня супер, да. Марко это любовь всей моей жизни. Всё равно, что бы там ни было, даже после этой истории в конюшне, несмотря на это, я никогда не говорила, что я его больше не люблю. Я продолжала в это верить. Мы хотели детей, двоих, мне 26 лет, мне уже пора начать, в 40 я уже никогда не захочу, он тоже, и если бы с работой всё наладилось… И потом, Марко хотел сдать на права, я тоже хотела сдать на права, да, всё это были наши мечты. А потом я ещё была в Лукау, у нас был особый разговор. Он взял мою руку и сказал: Любимая, хочешь выйти за меня замуж?