Соединение задуманного генералом Гецендорфом нападения с линии Арсьеро – Азиаго с одновременным нападением со стороны Тольмейна – Флича привело бы, судя по достигнутым 11-й германской армией в 1917 году результатам, к решительному поражению итальянцев. Нельзя, конечно, безусловно утверждать, что такое поражение заставило бы итальянцев просить мира, но начало внутренних беспорядков могло бы, несмотря на давление, оказываемое Англией на свою союзницу, привести к этому. Если бы удалось довести наступление до линии Генуя – Венеция, то последствия этого были бы весьма значительны не только для Италии, но и для французского театра войны. В нанесении тяжкого удара Италии заинтересована была, конечно, больше всего Австро-Венгрия, но ведь мы были спаяны на жизнь и смерть с двуединой монархией, одна только брань по поводу безуспешных усилий союзных войск все равно ни к чему не вела – напротив, мы должны были пытаться поднять уверенность в себе и престиж австрийских войск.
Предпосылкой для большого наступления на Италию являлась бы, понятно, уверенность в том, что на русском и французском фронтах положение будет удержано, так как в этом случае приходилось считаться с большими контрнаступлениями Антанты. Беспокойство внушал бы прежде всего австрийский участок Восточного фронта.
В качестве первой меры предосторожности следовало бы подчинить весь Восточный фронт до Карпат германскому командованию, как все равно это и пришлось сделать в 1916 году. Таким путем командующий этим фронтом получил бы возможность вставить в важнейших пунктах австрийского расположения германские скрепы и так распределить позади всего фронта свои немногочисленные резервы, чтобы оказаться везде в состоянии своевременно выступить на поддержку.
Неожиданным для нас за всю войну было лишь одно русское нападение – на реке Аа зимой 1916–1917 годов, – в остальном же сосредоточение русских войск для какой-либо цели всегда обнаруживалось из телеграмм штабных радиостанций, сообщавших при перемещениях новое местонахождение частей.
Конечно, такое расширение полномочий командующего Восточным фронтом было бы для австрийцев нежелательным. Сначала проект, наверное, натолкнулся бы на сопротивление; его осуществление в 1916 году последовало ведь под гнетом обстоятельств. Но если бы генералу Гецендорфу было указано, что лишь при этом условии возможна была бы германская помощь для наступления против Италии и что таким путем он мог бы нанести этому наследственному врагу уничтожающий удар, то он дал бы столковаться с собой в вопросах о командных полномочиях.
