- Нам пора, Амена, – он говорил тихо. - Эфин прибыл в Мазарат.
- Конечно. Я иду.
Наставник подал руку, и мы направились вниз, когда вышли на улицу, то в лицо подул легкий ветерок, мне хотелось ощутить все, чтобы запомнить это, потому что я шла на свои похороны. Пройдя через сады, что ведут на центральную площадь, почувствовала их жизнь, услышала их дыхание и хотела раствориться в них. Минекая привел меня на площадь, где передал руку отцу. На небе к этому времени засияла вторая луна, крианцы стояли затаив дыхание и боялись нарушить тишину, все благородные мужи ждали разрешения начинать обряд, а у алтаря спиной к нам стоял Он. Когда же Эфин решил повернуться, то у меня подкосились ноги, если бы не отец, то я бы упала на колени.
Его взор устремился на меня, нас разделяло несколько метров, сердце же готово было выскочить, но не от волнения и ожидания чуда, а от страха.
Эфин стоял неподвижно, его черные латы блестели в лунных лучах, а глаза словно пылали, обжигали меня, но этот момент нарушил отец, он посмотрел на Эфина и произнес:
- Эфин? Мы готовы приступить к обряду.
Тогда номар медленно прошел ко мне и, встав напротив, взял за руку. Он молчал, как и я, лишь взгляд буквально кричал. Мы направились к алтарю, где главное и почетное место занял отец, когда же встали напротив него, Правитель заговорил:
- Сегодня Великая ночь! Сегодня ночь мира между крианцами и номарами, а также ночь, под чьим покровом заключается союз между моей дочерью Аменой и Правителем номаров Эфином, сыном Танафера. Когда третья луна коснется вас своими лучами, я выжгу на вашем плече символ связи, символ самой Скайры, которая будет сопровождать вас всегда и во всем.
Но, речь отца прервал Эфин:
- Правитель Нитте? Я уважаю ваши традиции, но желаю, чтобы на плече вашей дочери остался символ моего рода, а на моем - вашего. Тогда между нами будет заключен мир перед самим Духом Скайры. Мы же с вами еще не подписывали договор? – и он усмехнулся. - А это будет даже лучше, чем пустое бумагомарательство.
- Что ж, раз ты считаешь это лучшим способом заключения мира, то пусть будет так.
Я посмотрела на отца с ненавистью, он превратил меня в вещь. Мне не хотелось видеть Эфина, поэтому отвела взгляд и стояла, молча, с опущенной головой. В этот момент на небе засияла третья луна, ее лучи коснулись нас, после чего номар снял свой перстень и передал отцу, тот раскалил его на огне, зашел за мою спину, а через секунду я ощутила боль, но сильнее всего болело не плечо, не обожженная плоть, а душа. После меня отец подошел к Эфину и оставил клеймо от своего перстня на его плече. Потом последовали напутствующие речи, но я их не слышала, так как была далека от этого кошмара, Эфин все это время не сводил с меня глаз. Когда же обряд подошел к концу, Правитель призвал всех к торжеству, я выдернула свою руку из лап монстра и пошла прочь. Видя это, отец начал кричать, чтобы я остановилась, но нет, мне не хотелось останавливаться.
