В этот момент Эфин придержал отца:
- Нитте! Не стоит ее сдерживать, теперь она моя жена, а значит, будет слушаться только моих приказов, сейчас же путь идет.
- Хорошо. Очень благородно с твоей стороны.
Других слов я не слышала, так как убежала глубоко в сад. Остановившись у ручья через двадцать минут, обняла рядом стоявшее дерево и зажмурила глаза, что было сил. Я царапала кору дерева и сжимала кулаки, стуча по нему. На руках уже появилась кровь, где-то под кожу вошли занозы, но это все равно не было так больно, по сравнению с теми муками, которые были в сердце. Когда же силы закончились, села, опершись о ствол. Капли крови стекали на белое платье, а губы шептали: «Скайра… Спаси». Через несколько минут этого отчаяния и ужаса в глубине сада послышались шаги, кто-то направлялся ко мне, а когда вышел из тени деревьев, я снова закрыла глаза. Это был Эфин, он подошел совсем близко и присел напротив.
- Амена? Открой глаза и посмотри на меня, я имею права хотя бы на один взгляд, – он протянул руку и медленно провел пальцами по моей щеке. – Ну же, открой…
Я послушалась и открыла глаза, после чего мой взгляд словно застрял на его лице.
- Твои руки кровоточат. Почему?
- Это лишь капли крови, в моей душе сейчас все гораздо хуже.
В этот момент Эфин взял мои руки и начал аккуратно вытаскивать кусочки коры, потом набрал воды из ручья и полил на ладони, чтобы смыть кровь.
- Так лучше? – его глаза продолжали гореть, строгие черты лица смягчились.
- Зачем? Зачем все это?
- Просто ты еще не поцеловала меня, как положено жене.
- А если я этого не хочу? – мой взгляд стал холодным.
- Тогда я возьму силой этот поцелуй.
- Что ж, видимо, только силой ты и можешь взять его.
В этот момент я резко встала и хотела уйти, но Эфин крепко схватил за плечи и прижал к себе. Моя грудь чувствовала его сердцебиение, а волосы ощущали его дыхание, одной рукой он расплел мою косу и вытащил из нее все цветы и ленты, затем коснувшись подбородка, приподнял голову, тогда я увидела его настолько близко, что мое лицо загорелось, его нос коснулся моего, а рот слегка приоткрылся. Через секунду губы Эфина дотронулись моих, и, ощутив поцелуй, я закрыла глаза.
- Неужели это так неприятно? - он прошептал очень тихо.
- Ты монстр, Эфин, – я отвечала так же тихо, практически шепотом. - И всегда им будешь, ты не знаешь жизни без насилия. Да, это было неприятно, потому что жестокость никогда не бывает приятной.
