Валя помолчала.
— Что это у тебя за халат?
— Я в нем на работу хожу.
— На работу? — переспросила Валя.
— Да, я работаю, скоро два месяца. Устроилась в поликлинику регистраторшей. Как, одобряешь?
— Папа-то одобряет?
Мама ответила не сразу:
— Папы нет.
— Как нет? Что с ним случилось?
— Ничего с ним не случилось. Просто не живет здесь больше.
— А где же?
— У другой жены.
— Ну да? — не выдержала Валя. — Не может быть!
Мама только рукой махнула. Чего тут рассказывать?
В одной из своих командировок папа познакомился с молодой женщиной, работницей Ильменского заповедника. И в конце концов ушел к ней, уволился с завода и переехал в Миас.
— Теперь там в заповеднике работает… — Горькая усмешка скривила мамины губы. — Вместе с нею пятнистых оленей и зайцев охраняет…
— Может, тебе деньги нужны? — с тревогой спросила Валя.
Мама вдруг всплеснула руками.
— Валечка, дочка, вот я и дождалась…
Валя подошла к ней, положила руку на ее плечо, с болью почувствовала, до чего же худенькое плечо, одни косточки…
— Вот я и дождалась, — сказала мама. — Ты ко мне пришла, деньги предлагаешь, стало быть, жалеешь меня…
— Я буду теперь часто приходить, — сказала Валя и нахмурилась, чтобы не заплакать.
3
Вскоре после октябрьских праздников Лера получила открытку. Крупным, знакомым Лере почерком было написано всего лишь две строчки:
«Лера, хочу тебя видеть, позвони на этих днях, буду ждать. Виталий».
Лера читала и перечитывала эти слова, словно бы пытаясь разгадать, что скрывается за ними. Может быть, хочет помириться? Может, соскучился, понял, что без нее тяжело?
Не было дня, чтобы она не вспоминала Виталика Идя по улице, с надеждой и опаской вглядывалась в прохожих. Вдруг встретятся случайно? Она и ждала и боялась этой встречи. И все-таки не переставала думать о Виталике и хотела, страстно хотела одного: чтобы он сделал первый шаг. Пусть самый маленький, но все-таки шаг к примирению, тогда она тоже согласится позабыть о прошлом.
Радость переполняла Лерино сердце, ей надо было с кем-то поделиться, и она побежала к Ксении Герасимовне. Сказала нарочито равнодушным, даже вроде бы усталым тоном:
— Почитайте, что пишет. Очевидно, истомился…
Ксения Герасимовна пробежала глазами открытку.
— Истомился? Почему ты так думаешь?
— Просит позвонить, видеть меня ему захотелось…
Антрацитовые глаза Леры горели, хотя она изо всех сил старалась казаться безразличной.
— Может быть, ты и права, — согласилась Ксения Герасимовна. — Наверно, и вправду соскучился без тебя.
